Барабаш прижался к стене и опустил глаза – маги хорошо чувствуют чужой взгляд. Особенно если это ненавидящий взгляд. Не помогло… высокий чин остановился, сделав удивлённое лицо, – Матвей таки не утерпел, глянул – и крылья мясистого породистого носа чуть дёрнулись. Верхним чутьём берёт, собака? Ну что тут нюхать? Нет здесь никого, совсем нет!
А Еремей удивил. Он давно уже удивлял, но чтобы настолько…
Фух-х-х… шар огнеплюйки бьет в камни мостовой и рикошетит колдуну в низ живота, взорвавшись там маленьким ярким солнцем – первое мгновение закончилось. Второе целиком заполнено шелестом покидающего ножны меча, перешедшего в удар без всякой паузы. Три – ближайший охранник будто бы сам насаживается на нож в левой руке профессора. Четыре… Пять…
Матвей успел перерезать глотку только шестому, да и то уже оседающему с изумлённым выражением на побитом оспинками лице. Конечно, любой удивится. Если в безлюдном переулке начинает убивать сама пустота. Начнёт… и быстро закончит.
– А теперь сматываемся! – Баргузин рванул с шеи колдуна медальон на тонкой цепочке, раскрутил над головой и зашвырнул на крышу соседнего дома. – Сматываемся!
– Какого хрена? – Барабаш бросился за набирающим скорость профессором. – Нас же не видно!
– Кому надо, то есть не надо, тот увидит, – обернувшись, ответил Еремей. – Амулеты Стражей Тумана завязаны на их жизнь и в случае чего посылают сигнал тревоги.
– Надо было разбить.
– Вернёмся, и ты попробуешь это сделать? – Баргузин прибавил ходу, так как в покинутом переулке уже слышались крики, а где-то вдалеке, если не показалось, хлопанье драконьих крыльев.
– Так какого хрена мы их завалили?
– Ты повторяешься. В смысле, про хрен второй раз говоришь. Берегись! – Огненный плевок не достал, но чётко обозначил границы защитного полога. – Нас засекли.
– Да уж вижу, – Матвей перепрыгнул через раскалившиеся камни мостовой. – Долбани по ним чем-нибудь помощнее.
– Не могу, я же объяснял.
– И что теперь?
– Как что? Конечно же, бежать!
Следующий час напоминал народную роденийскую забаву – игру в горелки. Разведчики носились по городу, сбивая путающихся под ногами пиктийцев, а над ними кружило не менее десятка драконов, с упорством, достойным лучшего применения, заливающих улицы огнём. То, что под плевки попадали горожане, мало кого интересовало. Скорее всего – вообще никого не интересовало – любой маг в состоянии обезопасить себя простейшим щитом, так что сгорала исключительно чернь. Да и не так уж много её гибло, чтоб пожалеть об уходящей в никуда жизненной силе.
Вот пожары, те действительно беспокоят и мешают. С высоты драконьего полёта хорошо видно, как вспыхивают от промахов и точных попаданий дома, отмечая путь беглецов. И по странному стечению обстоятельств полыхающий огонь принимает форму замысловатых, но донельзя неприличных фигур.