Да, это вам не пиктийский захолустный Ситэ, где не знающие солнечного цвета улицы давно превратились в топкие болота, здесь всё иначе. В первую очередь удивление вызывают приподнятые пешеходные дорожки, выложенные тёсаным камнем, а в гладком покрытии проезжей части виднеются забранные частыми решётками прямоугольные отверстия ливнёвок. Полезное, между прочим, изобретение, особенно при частых в этих местах грозах. Удобно, только иногда ругаются столичные модницы, сломавшие тонкие каблуки, но общая полезность окупает мелкие частные неприятности.
Сегодня нет обычного многолюдья, и крытые серой черепицей дома выглядят хмурыми и даже сердитыми, будто обиделись неизвестно на что. На некоторых видны следы пожаров, иные стоят с обрушившимися крышами и выбитыми окнами – да чтоб они сдохли, эти пиктийцы, почти целую неделю подряд атакующие город.
Маленькая девочка, размахивающая укрытой салфеткой корзинкой, помнила о наказах мамы и старалась держаться как можно ближе к стенам, готовая в любой момент нырнуть в первую попавшуюся дверь – недавний Указ предписывал держать их открытыми как раз для такого случая.
– Стой! – строгий голос с противоположной стороны улицы заставил юную путешественницу повернуть голову. – Почему без сопровождения взрослых?
– Ой, здравствуйте, дяденьки! – девочка поправила постоянно сползающую на глаза красную шапочку и доверчиво улыбнулась догоняющему её армейскому патрулю. – А вы из «Волчьей сотни»?
– Да, – десятник в серой форменной накидке с изображением оскалившегося волка приветливо кивнул. – И ты здравствуй. Пирожки несёшь?
– А вы откуда знаете?
– Мы всё знаем. Пирожки для больной бабушки?
– А вот и не угадали! – обладательница красной шапки высунула язык. – Бе-е-е…
– Оторву, – пряча улыбку в седых усах, пригрозил десятник.
– А бабушка мне его обратно пришьёт, вот!
– Она портниха?
– Нет, она Матильда Жайворонок.
– Понятно… такие бабушки никогда не болеют.
Имя начальницы целительской службы роденийской столицы в последнее время стало известно каждому и внушало уважительное почтение. Попасть в её руки считалось удачей, а недавняя операция по приживлению оторванной попаданием «ледяного копья» ноги принесла целительнице славу почти всесильной волшебницы. Эта сможет язык на место пришить.
– Постой, а ты, получается, Милена?
– Ага, и тоже Жайворонок.
– Дочь командира третьей батареи?
– Я их не считала, – девочка пожала плечами. – Так я пойду, дяденьки? Там папка с утра голодный.
– Им еду прямо в башню привозят, – возразил десятник.
– Так это еду! А я пирожки несу. Настоящие.