– В твоих предложениях есть определённый смысл, Филиорн, – императрица успокоилась, и на её раскрасневшееся было лицо вернулась привычная благородная бледность. – Собираем Военный Совет?
Более проницательный человек смог бы заметить скрытое торжество в глазах эрла, но таковых здесь не наблюдалось. Вот он, момент истины! Старые пердуны непременно будут протестовать против отвода драконьих полков с роденийской территории, мотивируя тем, что до Цитадели рукой подать… да, будут! И тогда он предложит им самим возглавить очередное решительное наступление – остальное прекрасно сделают воины Владыки, провалиться тому сквозь землю! Элизия хоть и императрица, но всего лишь женщина и должна слушать мужа, а не каких-то там замшелых старцев. У Империи есть только один повелитель! Да, и повелительница, конечно же…
Осталось найти нужные слова. Найти? Они уже есть!
Кровь всё не хотела останавливаться и капала сквозь пальцы. Лишённая способности к магии кровь грязного выродка… Но она тоже красная, как у всех, и даже разбавленная слезами не меняет цвет. Великодушная мониа несправедлива… За что?
Худенькие плечи вздрогнули, и мальчик прикусил губу, стараясь сдержать рыдания. Хотя здесь всё равно их никто не услышит – маленькая комната под самой крышей замка, в громадном и пустом чердаке… В старом дворце, разрушенном роденийцами, было хуже – до сих пор пробирает озноб от воспоминаний о холоде, а здесь каминная труба даёт немного тепла. В покоях императрицы не экономят на дровах, и… И всё, больше нет ничего хорошего в жизни. Нужна ли вообще такая жизнь, кто даст ответ?
Рука сама тянется в поясной кошель, где хранится главное богатство. Почему так случилось, что именно этот обломок катаррского мрамора запал в душу? Нет, он не запал, он душу лечит, успокаивает, прибавляет сил и даёт неясную тень надежды. Надежды на что? Неизвестно… Но если приложить его ко лбу, ну, или к переносице, как сейчас, то станет легче. Волшебный камень?
«Совсем плохо?»
Голос, прозвучавший в голове, не испугал и не удивил, скорее обрадовал. Многие говорят, что перед смертью человек слышит голоса.
«Ты кто, сам Эрлих?»
«Эрлих? Пожалуй, что ещё не совсем он».
«Разве так бывает?»
«В мире есть место чудесам».
«Ты пришёл за моей душой?»
Невидимый собеседник рассмеялся, и от неожиданной доброты этого смеха вдруг комок подступил к горлу.
«Мне и своей души хватает, малыш. И так уже полторы, зачем ещё одна?»
«Шутишь?»
«Немного. А хочешь, расскажу тебе сказку?»
«Я взрослый для сказок».
«Так и мне много лет. И тем не менее… Послушаешь?»