А услышал Раскатов разговор на незнакомом ему языке, причем слова, как блюдо грузинской кухни перцем, активно пересыпались отборным матом. Видимо, это был лексикон людей Парфюмера, потому что эмир Хамид сам был довольно развитым в культурном отношении человеком. Даже хвастался, что раньше в каждый свой приезд в Москву ходил обязательно в Большой театр. Причем ходил на какой-то балетный спектакль и тогда, когда уже числился во всероссийском розыске и приехал в Москву по каким-то своим финансовым делам. Сам Хамид Улугбеков не матерился и не любил, когда матерятся в его присутствии. И бандитов своих к тому же приучал. При нем подчиненные избегали грубых выражений. Об этом говорили многие свидетели.
Первой пришла мысль о том, что люди Парфюмера все же пошли на преследование убежавших с поля боя. Преследователей могло быть и много. Их должно было быть много. По крайней мере, раза в три больше, чем беглецов. И потому старший лейтенант сразу вставил в ствол «подствольника» осколочную гранату. Использовать «подствольник» на таком расстоянии, которое Раскатов определил по голосам, было, конечно, опасно. Можно себя свалить своими же осколками. Хотя по паспортным данным осколки разлетаются метров на пять, отдельные вполне могут и дальше улететь. Но в данном случае стрелять можно было прямой наводкой в человека, который своим телом поглотит большинство осколков. Кроме того, сам эффект выстрела из гранатомета с близкой дистанции имеет сильное психологическое значение, вызывает на некоторое время шок у противника. Но Раскатов, стреляя сам, шокового состояния иметь не будет. И те две-три секунды, что ему будут отпущены до момента, когда бандиты в себя придут, он постарается использовать себе во благо. А стрелять быстро, прицельно и коротко, очередями по два патрона, старший лейтенант и умел, и любил.
Но голоса не приближались, хотя Раскатов остановился на тропе, готовый к лобовому столкновению с численно превосходящим противником. И в этот момент в кармане старшего лейтенанта зазвонила трубка. Хорошо еще, что Раскатов всегда, выходя на операцию, переводил трубку в режим виброзвонка, иначе трубка выдала бы его присутствие противнику раньше, чем он сам хотел бы показаться бандитам на глаза. Но и ответить на звонок он тоже еще не мог. И, убедившись, что бандиты где-то там застряли, сам шагнул к повороту. А за поворотом ему открылась картина, как два бандита пинками избивают третьего, всего окровавленного, заставляя его подняться на ноги. Третий стоял на четвереньках, подняться пытался, но, кажется, не мог.