Официально его задача — «подавать советы по вопросам, касающимся национальной безопасности», на деле же, он руководит отдельным секретариатом, на который замкнуты все силовые структуры. Главы всесильных министерств и ведомств могут попасть на прием к президенту лишь после того, как на это дал согласие его советник. Также большинство текущих документов готовит аппарат советника, президент их только подписывает…
А вот директор ЦРУ — давно уже не та всесильная и политически значимая фигура, какой он был во времена Холодной войны. Подчиненный директору Национальной разведки США, которая, в свою очередь, замыкает на себя шестнадцать разных разведывательных организаций, он не имеет прав на прямой доклад в Белый дом. Потому утренний визит в штаб-квартиру ЦРУ советника президента, к тому же обставленный с максимальной секретностью, был в сложившейся системе далеко не ординарным событием.
— Насколько можно верить этой пьяной болтовне? — с мягкой, добродушной улыбкой осведомился советник.
— Мой аналитик утверждает, что все сказанное является правдой с высокой степенью вероятности, — хорошо поставленным голосом отозвался директор. — Действительно в августе восемьдесят седьмого русские производили соответствующие испытания и, по неуточненным данным, потеряли какой-то специальный заряд. Этот Сербин был штурманом самолета, который осуществлял сброс. Также некоторые технические подробности, которые штурман упомянул, свидетельствуют о том, что он видел бомбу вблизи. В обычной ситуации этого не могло произойти. Советы были помешаны на секретности, и экипаж не мог увидеть объект.
— Возможен ли повторный допрос этого… Сербина? — деловито уточнил советник, тщательно выговаривая русскую фамилию.
— К сожалению, нет. Он скоропостижно скончался. Агент, молодой идиот, передозировал соответствующие медикаменты, — директор чуть развел ладонями, выражая этим скупым жестом одновременно и печаль относительно гибели ценного информатора, и сожаление от того, что в его ведомстве нашелся столь непрофессиональный сотрудник.
— Кто еще владеет этой информацией? — тон советника был резковат, но собеседник предпочел этого не заметить.
— Фактически — еще шесть летчиков, которые принимали непосредственное участие, и те офицеры, которые их покрывали. Теоретически — случайные свидетели, а также родственники и друзья, с которыми они могли поделиться. Мы работаем над уточнением.
— При достаточно широком круге посвященных эта история до сих пор не всплыла, иначе тот пьяница не умер бы… э-э-э… своей смертью, — предположил советник и поинтересовался с ощутимой ноткой недоверия. — Как такое могло произойти?