— Прогулка!.. Это прекрасная идея, хотя бы потому, что можно на время выбраться из Университета, — сказал Юго.
— И то правда, — согласился Гэри.
Они вошли на станцию гравиподъемника в сопровождении непременных гвардейцев, которые старательно делали вид, что прогуливаются тут совершенно случайно. Гэри подумал, что они так же незаметны, как пауки на тарелке с едой.
Если бы они остались на территории Стрилинга, до Гэри могли добраться члены Верховного Совета; представители прессы тоже были вполне способны прорваться в Отделение Математики, и, наконец, по кабинетному головидеофону к нему в любое мгновение мог нагрянуть Клеон. А во время прогулки ничего такого не случится.
— Следующая платформа будет через две с половиной минуты, — сообщил Юго, воспользовавшись встроенным в сетчатку датчиком — для этого ему надо было только скосить глаза резко влево. Гэри не нравились подобные технические устройства, но они и в самом деле облегчали жизнь — например, когда надо прочитать что-то на расстоянии, а руки заняты, — как на этот раз Юго прочитал расписание движения платформ. В руках у Юго были две тяжелые сумки. Когда Гэри предложил помочь их донести, Юго отказался, сказав, что в сумках — «семейные драгоценности», которые требуют крайне бережного обращения.
Не замедляя шага, они прошли через оптический контрольный пост, который автоматически указал им места, взял плату за проезд и отрегулировал мощность платформы в соответствии с возросшей массой. Гэри был немного рассеян, задумавшись о каких-то отвлеченных математических идеях, а потому резкий рывок гравиплатформы вниз оказался для него неожиданностью.
— О-о-оп! — вскрикнул он, вцепляясь в подлокотники кресла. Внезапное свободное падение кого угодно выведет даже из глубочайшей медитации. Гэри задумался было, как давно выработался у человека этот защитный инстинкт, но вскоре отвлекся на Юго, который увлеченно расписывал далитанский район, где они собирались пообедать.
— Ты раздумывал о политических проблемах?
— О представительстве, хочешь сказать? Мне нет никакого дела до междоусобной грызни, до всяческих фракций, партий и тому подобного. И как математик я не могу постичь смысл этой головоломки.
— А мне — так все совершенно ясно, — сказал Юго с легким, но отчетливо заметным раздражением в голосе. — Далити слишком долго оставались не у дел, не получали того, что причитается им по праву.