— Ты заставишь его пойти к врачу?
— Да нет, не думаю.
— Он достаточно взрослый, чтобы о себе позаботиться, — ты ведь так рассуждаешь?
— Да, именно так.
— И ты отказываешься уговорить его пойти к врачу?
— Отказываюсь? Джоби, тут речь идет не о моем отказе. Если я понимаю тебя правильно, ты приказываешь мне уговорить твоего отца пойти к врачу…
— Именно так оно и есть.
— А я на твои приказы не обращаю никакого внимания. Так что речь идет не о моем отказе. Ты на своей работе приказываешь кому-то? Ты лейтенант, или капитан, или что-то в этом роде?
— Не я тебе приказываю, Бог тебе приказывает.
— Боже мой, Боже мой. Раз ты настолько приближен к Господу, у тебя должность наверняка выше капитанской.
— Мать, я думаю, что ноги моей больше не будет в этом доме.
— О, ты уже такое говорил по крайней мере раз десять, начиная лет с двенадцати-тринадцати. Ты, похоже, думаешь, что стоит тебе сказать, что ноги твоей больше не будет в этом доме, и все проблемы сразу решатся. Но эта угроза уже не такая действенная, как прежде, когда ты был маленьким, капризным, беспомощным мальчиком. Мы многое прощаем детям, потому что они дети. А что, если я скажу тебе, что тебя сюда никто не приглашает? Что, если я напомню тебе, что пора обзавестись своим собственным домом и женой, которой ты будешь отдавать приказания, пока она согласится это терпеть? Я не выношу грубость, и никогда ее не выносила, и мне не приходилось ее терпеть ни от кого, кроме тебя. Мы всегда старались понять тебя и многое тебе прощали, потому что ты был… я уверена, что у современных психологов есть для этого название. Но мы считали, что ты нуждаешься в понимании больше, чем другие дети, и мы старались тебя понять. Но мы уже, разумеется, давно поняли, что все наши усилия были тщетны. Что ж, теперь ты угрожаешь оставить нас навсегда, и я, например, не считаю это угрозой.
— Нет, полагаю, что ты так не считаешь. Женщину, способную на убийство, никакой моей угрозой не пронять.
— Собирай свои вещи и уходи, и если когда-нибудь надумаешь вернуться, сначала напиши мне и попроси моего разрешения приехать в этот дом.
— Ладно, мать. Но тебе не нужно было лгать доктору Инглишу.
— Лгать? Я доктору Инглишу твоего имени даже не упоминала.
— Нет, не упоминала, а его имени никогда не упоминала отцу, верно? Сколько времени прошло с тех пор, как он велел тебе отправить отца к врачу? Я знаю, мать, что ты делаешь, и это мерзко.
Не прошло и получаса, как Джоби уехал, и он уже никогда больше не видел своего отца в живых.
Второе кровотечение Джо случилось в офисе «Мак-Генри и Чапин», и Артур вызвал другу своего врача доктора Джорджа Ингрэма, так как с тех пор как Билли Инглиш ушел на пенсию, у Чапинов не было семейного врача. Джо увезли в больницу.