— Дня через два-три, — говорю я, делая вид, что рассматриваю фотографии.
— Надо спешить, чует мое сердце. Хотелось бы знать, для чего ему понадобился весь этот маскарад с контейнером?
Ответ на этот вопрос из разряда тех, которые одним махом ставят все точки над всеми «ï».
— Он искал Зазроева, — предполагаю я.
Мы уклонились в сторону от опасной темы, и теперь я могу наконец отвлечься от фотографии.
— Допустим. А зачем? Как думаешь, где Никитин может быть сейчас?
Где может — этого я не знаю. Говорю, где должен.
— Ты проверял?
— Я послал запрос.
Наш разговор окончен. Шеф встает и направляется к выходу из кинозала. Его походка лишена обычной живости, ступает он с усилием, тяжело, как человек, который прошагал многие десятки километров по бездорожью и обнаружил, что искомый дядюшка совершенно неожиданно съехал в неизвестном направлении, а на месте родимого села стоит большой металлургический завод. Я хорошо понимаю его состояние, ибо шагали мы вместе. У двери он останавливается и, повернувшись ко мне, произносит отеческим тоном:
— Будь осторожен. Это опасный противник, Виктор!
26
Место действия — поросшие лесом отроги гор. Слева внизу — село в несколько десятков изб. Справа на вершине пригорка — стоящая особняком добротно срубленная пятистенка. На пригорок с усилием взбирается толстый человек средних лет, в милицейской форме с погонами лейтенанта. Это — здешний участковый. Ходьба по сильно пересеченной местности явно не соответствует его комплекции и наклонностям, потому теплый погожий день не радует лейтенанта.
Достигнув забора, окружающего пятистенку, участковый останавливается и, с удовольствием привалившись к калитке, в течение нескольких минут приводит свое дыхание в норму.
За забором могучего сложения мужик, как перышком, ворочает вилами, нанизывая за раз огромные, величиной со средних размеров стог, охапки сена. Он не видит, а скорее, подчеркнуто не замечает гостя. Это — хозяин пятистенки, бобыль-охотник и по некоторым неподтвержденным сведениям — браконьер.
— Здорово, Николай Филимонович! — собрав достаточные для разговора вилы, приветствует его лейтенант.
Мужик прерывает свое занятие.
— А, участковый. Здорово, — степенно отвечает он.
Участковый достает носовой платок и обтирает побагровевшее от движения в гору лицо.
— Как живешь-можешь? — любопытствует он.
— Да уж могу, не сомневайся, — размашисто произносит хозяин. — Ты что, с делом каким аль мимо шел?
Вопрос задан так, по инерции, или про участкового известно, что он никогда не появляется просто так.
— Давненько я тебя не видел, — уклончиво отвечает лейтенант. — В дом пригласишь, может? Печет нынче, спасу нет!