Пир в Тамворсиге был щедр, и он был подготовлен, а это означало, Кнут знал, что будет развлекать меня, а не убивать.
- Однажды нам придется его убить, - сказал я, - и его сына, если он когда-либо найдет его. Они стоят у нас на пути. Но на данный момент мы сделаем, что он просил. Мы узнаем, кто захватил его жену и детей.
- Зачем?
- Что зачем?
- Зачем помогать ему? Он датчанин. Он наш враг.
- Я не сказал, что мы поможем ему, - проворчал я, - но кто бы ни захватил жену Кнута, он что-то замышляет. И я хочу знать, что именно.
- Как зовут жену Кнута?
- Я не спросил его, но слышал, что она красива. Не как эта маленькая пухлая швея, которую ты вспахиваешь каждую ночь. У нее лицо как поросячья задница.
- Я ей в лицо не смотрю, - произнес он и вздрогнул. - А Кнут сказал, что его жену захватили в Букестанесе?
- Так он и сказал.
- Разве это не далеко к северу?
- Довольно далеко.
- Значит, отряд саксов заехал настолько далеко в земли Кнута, и его не заметили или не напали?
- Я делал так однажды.
- Ты же лорд Утред, чародей, - сказал он, ухмыляясь.
- Я отправился туда, чтобы встретиться с колдуньей, - ответил я и вспомнил ту странную ночь и прекрасное создание, что пришло ко мне в видении. Эрция, так ее звали. Утром же там оказалась только старая карга Эльфадель.
- Она видит будущее, - сказал я, но Эльфадель нечего было рассказать мне о Беббанбурге, а именно об этом я хотел узнать. Я хотел услышать, что верну эту крепость, стану ее полноправным лордом. Я думал о своем дяде, старом и больном, и это злило меня.
Я не хотел, чтобы он умер до того, как я доберусь до него. Беббанбург. Он преследовал меня. Последние годы я провел в попытках собрать достаточно золота, чтобы отправиться на север и осадить эти великие стены, но неурожаи ударили по моим накоплениям.
- Я старею, - произнес я.
- Отец? - удивленно подал голос Утред.
- Если я не захвачу Беббанбург, - ответил я ему, - то это сделаешь ты. Забери мое тело и похорони там. Положи Вздох Змея в мою могилу.
- Ты сделаешь это, - заверил он.
- Я старею, - повторил я, и это было правдой. Я прожил вот уже более пятидесяти лет, в то время как большинство людей считали удачей дожить до сорока. И в тоже время, всё, что несла с собой старость – это мечты о смерти.
Было время, когда мы хотели лишь единой страны, свободной от датчан, земли англичан, но до сих пор норманны правят на севере, а саксонский юг заполнен священниками, которые учат подставлять другую щеку.
Интересно, что станет со страной после моей смерти. Начнет ли сын Кнута последнее великое завоевание, и дома будут сожжены, и церкви падут, а земля, которую Альфред хотел назвать Англией, станет зваться Данландией.