Рим был просто еще одним Лунденом, только большего размера, но призраки лунденского старого города пришли из другого Рима, из города, обладавшего громадной мощью, из города, что властвовал над всем миром.
Его воины прошли от пустынь до снегов, сокрушив племена и страны, а потом без всяких причин, насколько я мог понять, эта власть пала. Огромные легионы ослабели, покоренные племена восстали, и слава великого города превратилась в руины. В Лундене произошло то же самое.
Это можно было увидеть! Великолепные постройки пребывали в запустении, и меня охватило, как это всегда случалось, чувство потери. Мы, саксы, строили из дерева и соломы, наши дома гнили под дождем и раздирались ветром, и не осталось в живых ни одного человека, что мог восстановить наследие римлян.
Мы погружались в хаос. Настанет конец мира, и он погрузится в хаос, когда боги начнут сражаться друг с другом, и я был убежден, и убежден до сих пор, что необъяснимый подъем христианства был первым знаком приближающегося конца. Мы как детские игрушки неслись по реке в убийственный водоворот.
Я направился к таверне около реки. Ее настоящее название было таверна Вулфреда, но все звали ее "Мертвый датчанин", потому что однажды приливом принесло мертвого датчанина, из которого торчала застрявшая в грязи гнилая палка, бывшая когда-то частью пристани.
Вулфред меня знал и удивился, что мне понадобилось пристанище в такой дыре, как его таверна, но милостиво скрыл свое удивление. Обычно я был гостем в королевском дворце, построенном на вершине холма, а теперь находился здесь, предлагая ему монеты.
- Я приехал, чтобы купить корабль, - сказал я ему.
- Их тут полно.
- И найти людей.
- Куча людей пожелает последовать за великим лордом Утредом, - ответил он.
В этом я сомневался. Было время, когда люди умоляли разрешить им присягнуть мне, зная, что я щедрый господин, но церковь распространила весть о том, что теперь я проклят, и страшась адовых мук, люди будут держаться поодаль.
- Но это неплохо, - сказал Финан той ночью.
- Почему?
- Потому что ублюдки, что захотят к нам присоединиться, не боятся мук ада, - он ухмыльнулся, обнажив три желтых зуба на голых деснах. - Нам нужны такие ублюдки, что и через ад продерутся.
- Мы это тоже можем сделать, - сказал я.
- Потому что я знаю, что у тебя на уме, - заявил он.
- Знаешь?
Он вытянулся на скамье, скосив глаза в сторону большой комнаты, где пил народ.
- Сколько лет мы уже вместе? - спросил он, но не стал дожидаться ответа. - И о чем ты мечтал все эти годы? И разве сейчас не самый подходящий момент?