- Тогда дерись, - с напором заявил я. Я повернулся и показал на свою команду, чья стена из щитов стояла на страже Нижних ворот. - Они удерживают вход. Ты не выйдешь отсюда, пока не победишь нас, так что дерись.
- И как же ты удержишь вход, когда позади тебя окажутся сотни людей? - спросил сын Элфрика. - К завтрашнему утру, Утред, ты обнаружишь, что перешеек перекрыт. Может, у тебя достаточно пищи? Здесь нет колодца, но ты ведь принес с собой воду или эль?
- Тогда сразись со мной, - произнес я, - докажи, что ты храбр.
- Зачем сражаться, если ты уже побежден? - спросил он, а потом повысил голос, чтобы его могли услышать мои воины. - Я дарую вам жизнь! Вы можете уйти! Можете отправиться на свой корабль и уплыть! Мы не будем вам мешать! Я лишь требую, чтобы Утред остался здесь!
Он улыбнулся мне.
- Видишь, как мы рады твоей компании? В конце концов, ты член семьи и должен позволить нам поприветствовать тебя, как подобает. Твой сын с тобой?
Я помедлил, но не потому, что сомневался в ответе, а потому, что он сказал "сын", а не "сыновья". Значит, он знал о том, что произошло, знал, что я отрекся от старшего.
- Конечно, он здесь, - сказал сын Элфрика и снова повысил голос. - Утред останется здесь, как и его отродье! Остальные вольны покинуть нас! Но если вы решите остаться, то не покинете это место никогда!
Он пытался настроить моих людей против меня, но я сомневался, что это сработает. Они присягнули мне и даже если и хотели принять его предложение, то не нарушили бы свои клятвы с такой легкостью. Если я умру, то тогда некоторые преклонили бы колено, но сейчас никто не желал выказывать вероломство перед лицом своих товарищей.
Сын Элфрика тоже это знал, но его предложение было нацелено на то, чтобы лишить мою команду уверенности. Они знали, что я побежден, и ожидали моего решения перед тем, как сделать выбор.
Кузен взглянул на меня.
- Брось меч, - велел он.
- Я погружу его в твое брюхо, - отозвался я.
Это был бессмысленный вызов. Он победил, а я проиграл, но еще оставался шанс, что мы сможем добраться до Полуночника и ускользнуть из бухты, но я решил не уводить людей обратно на берег, пока не появится Финан и двое его спутников.
Куда он подевался? Я не мог его бросить, ни за что на свете. Мы с Финаном были ближе, чем братья, а теперь он исчез в кузнице, и я опасался, что там на них напало множество воинов, и теперь они лежат мертвыми или, что еще хуже, взяты в плен.
- Ты увидишь, - заявил мой кузен, - что наши воины смертоносны. Мы постоянно тренируемся, как и ты, и практикуемся, как и ты. Вот почему мы до сих пор удерживаем Беббанбург, даже датчане не хотят ощутить на себе наши клинки.