Айви отошла к раковине и наполнила водой серое пластиковое ведро. Ксавье возбуждался все сильнее. Гэбриэл прочитал особую молитву, благословил влагу и освятил ее. Айви набрала воду в сложенные ковшиком ладони. Ксавье сощурился, но Айви не дрогнула, хотя он оскалился и зарычал. Она хладнокровно обрызгала его обнаженную грудь. Каждая капля издавала шипение, будто она падала на раскаленную плиту, а не на обнаженную грудь Ксавье. Он взревел от боли, я бросилась к нему, но Айви меня удержала.
— Стой, — решительно объявила она.
— Айви, нет!
— Это часть обряда очищения.
Гэбриэл кинул мне бутылку с минералкой, и я залпом выпила половину. В следующее мгновение раздался маниакальный хохот и выражение муки покинуло лицо Ксавье. Теперь он улыбался от уха до уха.
— Святая водичка? — провозгласил он. — Вы ее льете… на меня? Что это — третьесортное кино?
— Он притворялся! — воскликнула я. — Он ничего не почувствовал!
— Смейся, если пожелаешь, — проговорил Гэбриэл.
А над головой Ксавье появилась тень в форме змеи. Она стала совершать отвратительный танец по всему подвалу. Она обвивала кольцами кровать, скользила по потолку и выползала из вентиляционной решетки, поднимая тучи пыли. Наконец, тень улеглась у меня под ногами и превратилась в облако черного тумана, окутавшего мои лодыжки. Когда я пыталась его оттолкнуть, оно на секунду рассеивалось, но моментально сгущалось снова. Оно словно дразнило меня и подначивало.
Мои брат с сестрой сохраняли твердость. Айви зажгла свечи и расставила их на полу, чтобы образовался треугольник. Неведомо откуда налетел порыв ветра и попытался задуть пламя. Но Айви шевельнула пальцем, и огоньки вспыхнули вновь. Некоторое время продолжалась упрямая игра в «кошки-мышки». Наконец ветер утих. Айви слегка улыбнулась. Неужели можно праздновать хоть и маленькую, но победу? Или Люцифер заскучал и ждет очередной атаки? Я не знала ответа, а время не стояло на месте.
Наконец Гэбриэл приблизился вплотную к кровати.
— Кто ты? Назови нам свое имя, — изрек он, постукивая пальцами по кованой спинке.
— Почему бы тебе у нее не спросить? — И Ксавье кивнул на меня.
— Я задал вопрос тебе, — сказал Гэбриэл. Ни для кого не являлось тайной, какой именно демон вселился в Ксавье, но важная часть обряда экзорцизма состояла в том, чтобы он назвал себя.
— Кто ты? — повторил мой брат.
Резко распахнулись дверцы обшарпанного шкафчика, и в нас полетели всевозможные инструменты — отвертки, баночки с гвоздями и шурупами. Я присела и накрыла голову руками. А к Гэбриэлу стремительно несся молоток. Я ахнула, но орудие, ударившись о плечо моего брата, отскочило, как резиновое, и упало вниз. Гэбриэл продолжил допрос.