И тогда он начал двигаться, энергично и размеренно, разжигая в ней неистовую страсть. Спустя всего несколько мгновений Хаят уже всхлипывала… А потом настал и пик наслаждения, прекрасный и сокрушительный, каким он бывал во всех их любовных встречах. Она закричала, извиваясь под Мерабом, и тот вздрогнул и застонал, сраженный такой же ошеломляющей силой наслаждения.
Потом Хаят лежала под ним, задыхаясь, не в силах пошевелиться. Ей хотелось, чтобы любимый всегда оставался внутри нее, хотелось, чтобы этому блаженству не было конца. Мераб заполнял какую-то пустоту, дарил ей чувство целостности.
Спустя некоторое время юноша перелег на бок и прижался грудью к спине возлюбленной. Его руки властно и нежно обнимали ее, его ноги переплелись с ее ногами. Хаят чувствовала, как мощно бьется о ее спину сердце Мераба, тогда как ее собственное металось в груди от удивительных и чудесных ощущений.
Хаят пугало, как хорошо ей было с Мерабом, каким правильным казалось быть с ним. Она закрыла глаза. Она чересчур сильно его хотела, чересчур сильно хотела быть с ним. Хаят резко вдохнула и вздрогнула.
— Тебе холодно? — Хриплый голос Мераба нарушил молчание.
— Нет… уже нет.
Юноша изо всех сил обнял Хаят, и ей показалось, что еще миг — и он раздавит ее в своих объятиях.
— Пусти меня, чудовище, — прошептала Хаят.
— Нет, я не отпущу тебя, я спрячу тебя в карман и буду носить, как самое главное сокровище своей жизни. И буду счастливейшим из смертных.
Мераб поднял жену на руки.
— О как же прекрасен сей мир!
— О мой халиф, ты ведешь себя, как глупый влюбленный, — смеясь, сказала Хаят.
— Я и есть самый глупый и самый влюбленный! Ибо я влюблен в тебя, моя греза! Влюблен в город, прекраснейший Медный город, который возродил из небытия, влюблен в саму жизнь!
Воистину, Мераб оказался подлинным Избранным, ибо даровал Медному городу, восставшему из легенд и песков, не столь свои желания, сколь всю мощь своего разума, постоянно ищущего и находящего ответы на все большее число вопросов.
А вот желания… Желания он принес к ногам Хаят, которая была теперь его любимой, его жизнью и жизнью прекрасного, живого и вечного Медного города.