Его руки упали, скользя по бедрам и груди. Она ахнула – ни один мужчина не прикасался к ней так раньше. Он изучал ее благоговейно, словно она была шедевром красоты.
– О да… – простонала она, откинув голову, еле дыша.
Адхам накрыл ее телом, и сила его влечения дразнила ее, манила, возбуждала. Оторвав свои губы от ее, он стал страстно целовать ее шею, слегка покусывая, а потом целуя вновь.
– Адхам… – выдохнула она.
Он резко оторвался, отстранился, опираясь на стену, грудь его вздымалась и опускалась, дыхание растворялось в прохладе ночного воздуха.
Ее ноги подкашивались, казалось, она вот-вот упадет в обморок от смятения, неутоленного желания. Ощущая холод кирпичной стены, она задрожала.
– Адхам…
Она протянула руку, пытаясь взять его за локоть, но он отдернулся и глубоко вздохнул:
– Нет.
– Но…
Он схватил ее руку, удерживая на уровне уличного фонаря, так что кольцо на пальце засияло.
– Нет.
Изабелла отдернула руку, вся дрожа, перед глазами все плыло. На какое-то мгновение она позабыла обо всем – о Хассане, о том, что Адхам был наемным работником, о собственном положении в обществе. Она думала только об Адхаме – его руках, его губах, силе его мышц.
Но сейчас ее словно спустили на землю и она больно ударилась.
И все же сила ее желания была столь дикой, что сердце ее, казалось, вот-вот разорвется напополам.
Адхам вышагивал по офису, злясь на себя, в висках стучала кровь. Он все еще был возбужден. Он хотел ее так сильно, как не хотел никого и никогда.
Сила его желания была столь мощна, что могла разрушить ту стену неприступности, которую он воздвигал годами.
Его и Хассана наделили силой, когда оба были еще подростками. Хассан занял трон. Адхам взял на себя армию и вопросы национальной безопасности. Оба брата вышли во взрослый мир – мир, где ты должен был держать себя в руках, жертвовать личной жизнью, служить долгу и чести родного государства.
Но эта… эта девчонка… эта непорочная принцесса с лицом ангела и телом демона, способным повергнуть любого мужчину в страшные грехи, надломила его. Из-за нее он сделал то, чего поклялся никогда не делать.
Адхам оставил свою неопытную искусительницу в гостиной. Ее черные волосы беспорядочно лежали на плечах, глаза горели от желания и смущения. Он не мог находиться с ней в одной комнате – он не доверял себе. Он мог не удержаться и бросить ее на диван, навалиться сверху, прижимаясь к бедрам в возбуждении. Ему хотелось ласкать ее обольстительную грудь, соски, изучая их каждый миллиметр. Он чувствовал их на своих ладонях сквозь одежду, и ему не терпелось увидеть их форму, цвет, почувствовать их вкус.