Наложницы в Китае составляли часть семейной структуры, имевшей исключительно большое значение. Наложницам отводилась четко определенная роль, на них возлагались конкретные обязанности. Они исполняли дополнительные функции жен и имели собственный статус — весьма скромный, но четко определенный. Люди относились к ним без того презрения, какое испытывали к шлюхам, их воспринимали иначе, чем прекрасно образованную Аспазию, благочестивую Долорозу или подобных им других женщин Древней Греции и Древнего Рима, хотя китайские мужчины нередко находили себе наложниц в домах терпимости.
Некоторым наложницам, которым особенно везло, мужчины выделяли отдельные жилища, хотя большинство делили кров хозяина с его женой, детьми, слугами и, нередко, с другими наложницами. Это обеспечивало им определенную безопасность, но вместе с тем приводило к сложным и зачастую напряженным отношениям между обитателями дома. Благополучие и счастье наложницы обычно зависело от ее умения сориентироваться в хитросплетении домашних интриг, а также — в прямом смысле слова — от сексуальной политики.
Иметь наложниц в Китае было весьма престижно. Чем больше наложниц мог себе позволить содержать мужчина, тем уважительнее к нему относились. Наложницы служили подарками, которые получали чиновники или женихи. Вместе с тем все знали, что порядочная женщина никогда не станет наложницей, «в сраме отданной мужчине без свадьбы или церемонии»>{16}.
Когда жена не могла отвлечься от исполнения обязанностей по дому, наложница сопровождала хозяина в деловых поездках. Важнее было то, что, когда его жена не могла производить потомство, наложница рожала ему наследников. Рождение сына хозяину обеспечивало определенные привилегии даже наиболее бесправной наложнице. В этом случае рабыне больше не грозило быть проданной по малейшей прихоти любого домочадца, занимавшего более высокое положение в семье.
Хоть китайская наложница имела юридический статус, прав у нее было мало, а обязанностей много. Когда она изменяла господину с другим мужчиной, ее обвиняли в прелюбодеянии, и если хозяин заставал ее в этот момент, он мог убить и ее, и ее любовника. Другими наказаниями являлись, соответственно, семьдесят семь и восемьдесят семь ударов бамбуковой палкой, кроме того, прелюбодеев могли утопить в некоем подобии корзины, служившей для перевозки на рынок свиней. В отличие от убийства жены, убийство наложницы влекло за собой лишь легкое наказание.
Мужчины могли расставаться с наложницами, пройдя процедуру, схожую с разводом, а наложницы — по крайней мере, в теории — могли покидать своих хозяев. Хозяин традиционно обладал правом обвинения наложницы в семи «грехах», являвшихся причинами для расставания, включая ее непристойное поведение и чрезмерную болтливость. Наложница имела право сослаться лишь на три причины, в частности на отсутствие дома, куда бы она могла вернуться, что часто служило намеком на бедность хозяина.