Из темноты подбежал порученец. Рухнул на колени.
– О, эфенди, мы заняли одно из зданий и укрепились там…
Бородач презрительно фыркнул. Это означало только то, что русисты отступили в другое, предварительно взяв дань – кровь.
– Где Музафар?
– О, эфенди, мой почтенный брат Музафар стал шахидом на пути Аллаха!
Бородач пихнул посланника ногой – и только сейчас заметил, что у него на лице кровь.
– Сколько русистов вы убили?
– О, эфенди…
– Отвечай! И только посмей солгать, я вырежу твой проклятый язык и брошу его здесь на корм зверью.
– Мы видели кровь на полу, эфенди, и перевязочные пакеты, но русисты не оставили ни одного тела. Может быть, шайтаны уже забрали их?
Бородач пнул подчиненного сильнее.
– Лучше бы они забрали вас, ни к чему не годные дурни. Право же, по сравнению с нашими прадедами, теми, кто разорял Русь до северных морей, вы настоящие евнухи. Да будут прокляты ваши предки, лежащие в могилах!
Стоящий на коленях ничего не успел ответить на страшное проклятье – послышался звук моторов.
Это были бронемашины. Те самые, на которых прорывались к Дворцу слез. Со следами пуль и даже гранат – но все еще на ходу…
Бородач сунул руку в карман, чтобы проверить, на месте ли оружие.
– Салам алейкум… – сказал он высадившимся из первой машины людям, – вы задержались, мы уже загнали русистов.
– Сколько их?
– Человека три-четыре, не больше.
– Значит, с десяток… – оценил человек в защитном шлеме. – Ваших людей много осталось? Пусть держат периметр и никуда не лезут…
– Как скажете… – сказал бородач, ощущая такое чувство унижения, какое давно не испытывал, – я пойду с вами. Покажу, как надо воевать…
Военный ничего не ответил. За его спиной выгружали щиты.
Группа Факел. Завод. АБК.
Это было заводоуправление – бывшее заводоуправление. Кто-то выстроил его по новомодному проекту – огромная квадратная шестиэтажка, в центре – свободное пространство, и все коридоры и лифты выходят на него, а в центре – зона отдыха, фонтан или зимний сад, в зависимости от того, о каком месте идет речь – о севере или о юге. Здесь был фонтан. Пересохший, давно не работающий, конечно. Но смысл сейчас имело только одно – это была последняя точка их обороны. Последний рубеж.
После крайней атаки, в которой явно участвовали армейские спецчасти, их осталось лишь двое. Он, отчаяюга-сирота, которому сам черт не брат, по имени Аскер, и еще один парень, поволжский татарин по имени Камиль. Удивительно – но он был самым большим в их группе, два с небольшим метра роста – и именно он выжил в жестоком бою, перенес три штурма и не поймал башкой пулю. Ранений по мелочи никто не считал.