Схрон под лавиной (Самаров) - страница 30

— Это не Чухонцев, — решил Ладушкин. — Слава свое присутствие подтвердил бы. Это бандиты. И они там заперты лавиной. Но и Чухонцев может быть там же. Где-нибудь в стороне сидит и ждет событий. Помощи от нас ждет…

— Может, и так, — кивнул Солнцев. — Пора бы уже и МЧС подсуетиться. От их станции сюда лететь недолго. Я был раз у них вместе с Шахом, еще в прошлую командировку. Он по какому-то вопросу ездил, меня с собой взял. Недалеко, мне кажется…

Откуда-то со стороны, подтверждая слова рядового, послышался шум говорливого вертолетного двигателя. Солдаты задрали головы, всматриваясь в белесое холодное небо.

— Может, спасатели? — предположил Ладушкин.

— Пора бы уже, а то и спасать некого будет… — согласился Солнцев.

Скоро показался вертолет, и на его борту отчетливо виднелась крупная надпись: «МЧС». Солдаты замахали руками. Но совершить посадку винтокрылой машине в ущелье было негде. Покружив, вертолет двинулся обратным маршрутом. Но не улетел совсем, а завис где-то там, над перевалом, высматривая место с высоты.

— Там можно десантироваться, — одобрил Солнцев. — Только смогут ли спасатели?..

Фонарик бандита все еще светил, хотя и тускло, и время от времени мигал, обещая в скором времени полностью погаснуть. Но пока он мог в какой-то ситуации даже помочь что-то рассмотреть. Но этого света хватило бы всего на несколько минут. Аккумулятор был почти полностью разряжен. Однако старший сержант Чухонцев не стал выбрасывать фонарик, выключил его и сунул в карман «разгрузки». Когда-нибудь и кому-нибудь пригодится. К чести заместителя командира взвода спецназа ГРУ, он ничуть не сомневался, что сумеет справиться со всеми трудностями момента и выбраться к своим. Точно так же он спрятал в рюкзак и затвор автомата, рассчитывая в будущем использовать его для изготовления ножа. Сомнений не было, как и отчаяния, не говоря уже о панике. Просто трудная ситуация. Но трудности для того и создаются, чтобы их преодолевать. Слава Чухонцев был уверен в себе и в своих силах. Все эти обстоятельства, они особые, то есть специальные, а это как раз и есть сфера деятельности спецназа, как объяснял когда-то, в начале службы, Славе и другим молодым солдатам их командир взвода. В конце-то концов, не зря же Чухонцев столько лет служит в армии, не зря же стал старшим сержантом. Он обязан справиться.

Как все сильные и уверенные в себе молодые люди, Слава Чухонцев строил планы и на дальнейшую свою жизнь. Он учился заочно в педагогическом университете по специальности «социальная психология» и по времени должен был уже засесть за курсовую работу и засел бы, если бы не эта командировка. В обыкновенные дни службы все как-то времени не хватало, чтобы хотя бы материал изучить, прежде чем начать курсовую работу писать. Сначала ушел в отпуск командир взвода, и старший сержант оставался за него, выполняя всю офицерскую нагрузку в дополнение к своей, потом началась интенсивная подготовка к командировке, в которую в последнее время стали включать и обязательную горную подготовку, поскольку горы стали уже в течение многих лет местом боевого применения спецназа ГРУ. Но дополнительные дисциплины просто не помещались в стандартном расписании занятий, и эти дополнительные занятия проводились в ущерб личному времени, которого у солдат и так чрезвычайно мало, если сравнивать с обычными войсками. Поэтому, отправляясь в командировку, старший сержант загрузил книги и учебники в свой командировочный рюкзак, надеясь хоть там выбрать время для подготовки. Опыт нескольких командировок говорил, что нагрузки в период участия в боевых действиях в два, а порой и в три раза меньше, чем на тренировочных занятиях, и даются легче. Солдат в боевой обстановке не успевает устать так, как на тренировочных занятиях. Но это все касается, как правило, нагрузок физических. Психологически, конечно, в период боевых действий устаешь. Но бывший комбат, ныне переведенный на службу в Москву, когда-то учил солдат взвода старшего лейтенанта Шахамурзиева, что психологически устает только тот, кто морально готовит себя к такой усталости. Кто готов не уставать, тот и не устает. Психика человека всегда в большей степени зависит от внутреннего настроя, чем от внешних обстоятельств. Здесь с комбатом можно было и согласиться, а можно было и поспорить, потому что внешние обстоятельства бывают разными. И нельзя сравнивать психику солдата, участвующего в уничтожении небольшой банды, оказавшей сопротивление только для видимости, с психикой солдата, побывавшего, скажем, в бандитском плену, что тоже иногда случается, хотя и не тиражируется средствами массовой информации. Но сам Чухонцев умел себя настраивать так, чтобы даже после самых тяжелых обстоятельств и ситуаций оставаться оголтелым оптимистом. Спокойным и уверенным в себе оптимистом, который планирует свой завтрашний день, и свой следующий год, и всю последующую жизнь. Во многом здесь помогало обращение к Богу. Достаточно было убедить себя однажды: Господь любит нас и делает все, что нам необходимо для того, чтобы мы стали лучше. И даже испытания он нам приносит для того, чтобы очистить нас. Пресловутая популярная фраза: «Слава Богу за все, слава Богу за скорбь и за радость» — успокаивала лучше любого средства…