На долю собственно акул сегодня приходится 55–60 % от общего улова акулообразных, остальная часть улова представлена различными скатами, прежде всего ромбовыми (до 25 % от общего улова акул и скатов). В незначительном количестве в отдельных районах (например, в водах Новой Зеландии) добываются ближайшие родственники акулообразных — химеры.
Добыча акулообразных в СССР велась и ведется лишь эпизодически. Вели промысел катранов в Черном море и на Дальнем Востоке, опытный (кстати, весьма удачный) лов полярной акулы в Баренцевом море (1983–1984 гг.); в начале 60-х годов предпринимались попытки организации фирмы «Югакула» для лова пелагических акул в Индийском океане для последующей продажи на экспорт. Но все эти попытки остались лишь благими начинаниями. До настоящего времени акулообразные у нас в стране добываются лишь как прилов; уровень добычи весьма стабилен — около 10 тыс. т в год.
Оценки существующей сырьевой базы современных акулообразных в целом и по отдельным таксонам и стадам массовых видов позволяют предположить перспективное увеличение мирового вылова акулообразных до 800 тыс. т. Такое изъятие с учетом требований регулирования рыболовства и охраны промысловых угодий позволит вести промысел акул и скатов рационально, на пределе допустимых возможностей. Одновременно такое изъятие хищников разных (!) экологических группировок[31] позволит сохранять для океана или промысла ежегодно до 1,5–2 млн т ценных промысловых рыб и беспозвоночных. которые бы выедались невыловленными акулами и скатами.
Ориентировочные расчеты показывают, что в настоящее время вылов акул достигает 6 % от их общих запасов, т. е. величины, близкой к максимальной для животных со столь малой плодовитостью и большим жизненным циклом (включая позднее половое созревание многих видов). Причем пресс промысла на различные группы акул отнюдь не равнозначен. В ряде случаев интенсивный бесконтрольный промысел, в том числе и местный (например, стада североморского и черноморского катранов, австралийской и американской суповых акул), резко подорвали численность ряда видов и популяций. При организации рационального промысла акул и скатов необходимо проведение детального исследования их распределения и экологии, без чего немыслима правильная оценка их численности и сырьевой базы. Необходимо учитывать и низкую воспроизводительную способность акул, их позднее половое созревание (у многих промысловых видов на 6—8-м году жизни) и роль в экосистемах, так как их изъятие в больших объемах наверняка приведет к нежелательным последствиям, разрушению сложившихся трофических связей и как следствие — к разрушению собственно экосистем. Мне, к глубочайшему сожалению, довелось наблюдать такую ситуацию в 1989 г. на Кубе. Еще 40 лет назад воды, прилежащие к столичным пляжам, изобиловали акулами самых разных видов; здесь велся любительский и специализированный промысел, случались и трагедии — нападения акул на пловцов. За последние три десятилетия бесконтрольный промысел, загрязнение вод бытовыми и промышленными стоками привели к тому, что, по словам крупнейшего специалиста по кубинским акулам, директора Национального аквариума в Гаване, Д. Гитара, последние гаванские акулы — это несколько акул-нянек, живущих в аквариуме. Сегодня кубинские рыбаки уходят на лов акул за 200–300 км от Гаваны, в районы, где еще есть акулы, где живы экосистемы. Аналогичная ситуация начинает складываться и в других районах, например, в водах Индонезии.