9 июня
Со временем стал замечать: Томка мухлюет. Седьмой год всего пошел, а туда же!
Утром заплывает в ванную, причем идет туда из детской комнаты чуть ли не через Камчатку, обходя все углы нашей четырехкомнатной квартиры, запирается на замок, включает воду, и минут десять я слышу только водопроводный кран. Вроде как чистит зубы. Я, конечно, потом врываюсь с инспекцией, но обнаруживаю, что зубная паста и щетка не тронуты, зато дно ванны заботливо укрыто белыми шапками моей пены для бритья, а полотенце валяется в душевой кабине. И смотрят на меня с любовью два глаза этого чертика, и светятся в них огоньки счастья…
Так было и в этот раз. Воскресенье расслабляет — в садик спешить не нужно, можно бесконечно валять дурака.
— Так, — сказал я, — все это очень замечательно, но стоимость пенки я вычту из твоего мороженого, а полотенце заставлю стирать.
Томка фыркнула, схватила полотенце и тут же засунула его в барабан стиральной машины.
— Нет, дорогая, на руках.
У нее отвисла челюсть, но слишком театрально, чтобы я поверил в действенность своей угрозы.
— Ладно, вождь краснокожих, быстро почистила зубы и пошла на кухню завтракать!
— Может, наоборот?
Я поразмыслил. Пожалуй, она права. Пусть сначала устряпается яичницей и шоколадным пудингом, а уж потом приводит себя в порядок.
Завтрак растянулся на полчаса. Я никак не мог приступить к трапезе — отвлекали звонками. Во-первых, матушка в очередной раз удостоверилась, что я не передумал навестить ее старую подругу, попутно поинтересовалась нашим здоровьем, содержимым наших утренних тарелок и настроением. Едва я ее успокоил, тут же телефон затренькал снова: мой первый заместитель в агентстве, логистик и администратор Петя Тряпицын, сказал, что заболел и не очень хочет выходить в понедельник на работу. Я мысленно выругался, потому что без Петра офис детективного агентства «Данилов» может переключаться на торговлю подгузниками или профнастилом; все висит на нем — и компьютеры, и клиенты, и агенты, и даже исправность кофемолки. Но отказать ему в отгуле по состоянию здоровья я не мог. Я не принял никакого решения, просто велел ему до вечера поправиться и все-таки попробовать завтра выйти.
Потом позвонила Олеся Лыкова, наша соседка и воспитательница Томки в детском саду. Она редко звонит в выходные, и от этого ее звонки вдвойне приятнее. Я почувствовал, что краснею. Впрочем, я рано радовался, повод у нее был банальнее некуда: она просила — «если это удобно» — предоставить ей в аренду вафельницу. Сей чудный бытовой прибор остался от моей бывшей жены, которая, как я уже неоднократно рассказывал, ушла от нас с Томкой, не взяв никаких общих вещей. С тех пор вафельница пылилась в глубине кухонных шкафов. Закончив разговор, я тут же, не прикасаясь к еде, бросился ее искать, ибо был уверен, что могу забыть о просьбе Олеси, стоит только Томке раскрыть рот.