— Он настучал комбату?
Комарин стал не просто красным. Кажется, он закипел.
— Ага, — понял я, — он не стучал, но ему никто не поверил. Парень был обречен. Так следует понимать твою пробуксовку?
— Да. Закажите мне водки.
— Целый графин плюс холодная закуска, если ответишь еще на один вопрос. Ястреб и Павел поддерживали отношения после дембеля?
Стасик кивнул…
… и в течение следующих пятнадцати минут рассказал мне о ноябрьской встрече в грузинском ресторане, произошедшей за несколько недель до гибели Павла на трассе. С того самого вечера, когда Ястреб с приятелями отвезли пьяного и ничего не соображающего Пашку на окраину и бросили в сугроб, никто его больше не видел. Рожков как сквозь землю провалился. Спокойная жизнь Виталия Коршунова закончилась.
Нет, Ястреб не воспринимал угрозы всерьез. Ну, кто такой Рожков? Субъект без приличной работы, перспектив, не обладающий связями и вдобавок не вылезающий из бутылки. Что он мог ему сделать? Пашка всегда был слабаком, чертовым рефлексирующим интеллигентом, не способным добиваться своего. И никогда Ястреб его не боялся.
Но неизвестность пугает больше, чем самая страшная правда. Если ты не знаешь, какими картами располагает противник, никогда не будешь полностью спокоен.
— Чем-то он его все-таки взял, — подытожил Комарин.
— Чем?
— Без понятия.
— Уверен?
Стасик выдержал мой взгляд, даже не мигнул.
Я сдержал обещание: заказал несчастному трехсотграммовый графин «Столичной», большую тарелку сельди с картошкой, луком и овощами. Приступить к трапезе в моем присутствии парень не решился, и я не стал задерживаться. Прижал скучающую Томку к себе и напоследок обернулся, бросил вопрос:
— А где сейчас Коршунов?
Станислав равнодушно пожал плечами.
— С декабря его не видел.
Мы брели с Томкой домой пешком. Я попросил нашего водителя Матвея перегнать мою машину домой. Мне не хотелось сейчас садиться за руль. Мы так приятно гуляли с дочкой, никуда не торопясь и ни о чем не беспокоясь. Такие минуты нужно использовать, потому что рано или поздно дочери исполнится, например, семнадцать-восемнадцать и вечера она будет проводить со своим молодым человеком, а тебе, старому пердуну, останется лишь сидеть и ждать ее возвращения, поглядывая на часы.
— Странный дядька, — сказала Томка, набирая в руки пригоршню гравия, чтобы бросить в воду. Мы как раз остановились на центральной бетонной набережной со ступенями, уходящими к реке. Место довольно неприглядное и грязноватое, даром что в центре города. Все гулявшие здесь когда-либо веселые компании обязательно оставляли после себя пустую тару.