За все четыре года своей жизни Улисс ничего подобного еще не встречал. Глаза у человека были вроде бы неживые, а губы стиснуты так крепко, что, казалось, никогда не разомкнутся.
Человек рекламировал жизненный эликсир доктора Брэдфорда. По бокам у него стояли два стенда. На одном висело печатное объявление: «Заводной человек — Человек-машина — Полумашина-Получеловек! Полумертвый-полуживой, 50 долларов, если заставите его улыбнуться. 500 долларов, если заставите засмеяться». На другом — картонные листы, которые Заводной человек брал с маленького столика. На этих плакатах были напечатаны призывы, убеждавшие прохожих купить патентованное средство доктора Брэдфорда, которое вдохнет в них новую жизнь. Однообразными движениями Заводной человек ставил на стенд лист за листом и тыкал в напечатанные слова указкой. Перебрав все десять листов. Заводной человек снимал их, клал на столик и начинал всю процедуру сначала.
— Он — человек, Улисс, — сказал Лайонель другу. — Ей-богу! Никакая он не машина. Честное слово, он человек! Погляди на его глаза. Живой, видишь?
Плакат, который Заводной человек поставил на стенд, гласил: «Нечего тебе прозябать полутрупом. Вкуси прелести жизни. Принимай жизненный эликсир доктора Брэдфорда, и ты почувствуешь себя другим человеком».
— Видишь, опять новый лист, — сказал Лайонель. — Там что-то написано.
И вдруг мальчик почувствовал страшную усталость: ему захотелось домой.
— Давай пойдем. Мы три раза видели, как он переставляет листы. Пойдем домой. Уже вечер.
Он взял приятеля за руку, но Улисс ее отдернул.
— Ну, пойдем же, Улисс! — просил Лайонель. — Пора домой. Есть хочется.
Но Улисс не хотел уходить. Казалось, он даже не слушал, что говорит Лайонель.
— Я ухожу, — пригрозил ему Лайонель.
Он надеялся, что Улисс пойдет за ним, но малыш не тронулся с места. Огорченный таким предательством, Лайонель отошел, то и дело оглядываясь, не догонит ли его приятель. Но Улисс не мог оторвать глаз от Заводного человека. Лайонель шел домой, чувствуя глубокую обиду: «А я-то думал, что он мой самый лучший друг».
Улисс стоял в кучке зевак и смотрел на Заводного человека, пока у витрины не остались лишь он да какой-то старик. А Заводной человек брал лист за листом, клал их на стенд и тыкал в них указкой. Наконец ушел и старик; на тротуаре остался один Улисс, он как завороженный глядел на странное существо в окне аптеки. Становилось темно. Загорались уличные огни. Наконец Улисс вышел из оцепенения. Очнувшись, он поглядел вокруг. День кончился, и улица была пуста… Все разошлись, но рядом с ним было нечто, чему он не знал названия, — Смерть.