Борт судна коснулся причальной стенки, и вереница пассажиров, прибывших в Южно-Курильск, потянулась вниз по трапу. Опера вскинули на плечи ремни своих дорожных сумок и тоже зашагали по нему.
Они впервые попали в эти края. Здешние пейзажи, главным украшением которых были громады вулканов, казались им чем-то нереальным.
Внизу, запрокинув головы, стояли многочисленные встречающие и провожающие. Рядом с трапом кучковались те люди, которые собирались загрузиться на судно и идти с ним дальше.
Гуров спускался по трапу следом за Станиславом. Он оглянулся и увидел студентов, стоявших у края верхней палубы, которые махали им вслед. Они плыли дальше, поскольку работать собирались на других островах. Лев Иванович заметил, что недвижима была одна лишь Тая, которая молча смотрела в их сторону. Костя положил ей руку на плечо и что-то усердно объяснял, но девушка его словно не слышала.
Гуров изобразил жизнерадостную улыбку и тоже помахал своим недавним попутчикам. В этот момент Крячко окинул его каким-то излишне внимательным взглядом и тоже помахал рукой парням и девчонкам, оставшимся на судне.
Очередь двигалась неспешно. На причале ее не слишком оперативно пропускал пограничный контроль в лице одного-единственного паренька с сержантскими погонами.
Тут Стас неожиданно обронил вполголоса:
— Разбил девчонке сердце!
При этом было совершенно непонятно, чего в этой фразе содержалось больше — иронии или укора.
Гуров недоуменно хмыкнул и вполголоса спросил:
— Чего? Это ты обо мне, что ли?
— Нет, о папе римском! — снова съязвил Крячко. — Понятное дело, о тебе, высоконравственный ты наш! Ты что, ничего не понял?
Лев Иванович заметил любопытствующие взгляды соседей по очереди, нацеленные в их сторону, и коротко отрубил:
— Тему закрываем, как надуманную и абсолютно неактуальную!
Стас согласно кивнул в ответ, но не смог не послать приятелю многозначительной ухмылки.
Гуров подошел к пограничнику, развернул пропуск, представился и спросил сержанта, как бы им связаться с его начальством.
Тот деловито заглянув в бумагу, энергично кивнул, жизнерадостно улыбнулся и заявил:
— Здравия желаю! О вашем прибытии нас предупредили и просили вам передать, что завтра утром сюда зайдет наш сторожевик, который и доставит вас на Шумбумаи.
Крячко недоуменно захлопал глазами, шлепнул себя по боку рукой и разочарованно произнес:
— Японский городовой! Это получается, что мы еще сутки теряем? Охренеть!.. А ночевать-то тут где?