Обессиленный, он лежал, раскинув руки и открыв рот, уставившись на облупленную побелку низкого потолка комнаты Мары. Она тут же сидела на корточках на полу, раскорячившись над заранее приготовленным тазиком с теплой водой и подмывалась. Поглядела на него.
— Ну, как, очнулся?
Он посмотрел на неё бессмысленным, еще не возвратившимся в эту комнату, взглядом, и вдруг стал рассказывать про Розу, не называя, конечно, ни её имени, ни где, что и когда, рассказывал вообще, что была — или есть? — он теперь это точно не мог сказать — у него такая женщина и как все у них началось.
Мара внимательно слушала, не перебивая. Дослушав до конца, сказала:
— Если б она сама не захотела в тот первый раз, ты бы хрен её отодрал.
Её слова заставили его задуматься. Он до сих пор считал, что это только его заслуга, что он овладел Розой, а теперь оказывалось, что это она овладела им, и это немного принижало его в собственных глазах, хотя, если подумать, большой разницы не было. Просто ему, как и многим мальчишкам, было важно, что он сам добился своей первой женщины. Он ушел от Мары опустошенный, задумчивый.
На следующий день совершенно случайно Эмин встретил подругу Розы Сабину на улице довольно-таки далеко от её дома. В руках у неё был чемодан и заметно — тяжелый. Они издали покивали друг другу, он подошел к Сабине.
— Давайте я вам помогу, — сказал Эмин.
— Помоги, — тут же согласилась она, — если делать нечего.
Они поболтали о том, о сем, она тут же сообщила, что навещала Розу с дочерью совсем недавно, и скоро, через несколько дней они собираются возвращаться.
— Здорово, — сказал он.
— Соскучился? — спросила Сабина.
Он не ответил, глядя по сторонам.
— Я вообще не понимаю, что она в тебе нашла? — сказала тихо, но в то же время с сердцем Сабина. — Ты где, она где.
— А где? — глупо улыбнулся он, думая, что пошутил.
— Не прикидывайся придурком! — сказала она. — Давай чемодан, я уже пришла.
Маленькая квартирка Сабины имела свой отдельный вход через парадный подъезд, тогда как все другие соседи дома входили к себе через двор и потому не досаждали ей, как в доме у Розы, и не могли знать, кто, когда к ней приходит, когда уходит. Для Эмина с постоянно пугливой Розой это было существенное преимущество.
Она протянула руку к чемодану, взялась за ручку, но он не отпускал. Стоял, крепко держа тяжелый чемодан за ручку и улыбался, как идиот.
— Отпусти, — сказала она.
Он не отпускал.
— Отпусти, сказала, — повторила она более требовательно.
Он еще крепче вцепился в ручку, еще шире и глупее улыбаясь.
— Хочу донести прямо к тебе домой, — сказал он, окидывая её плотоядным взглядом.