— Мысль об этом даже не приходила мне в голову. Я, можно сказать, и сам пустил здесь корни, да и место это также не может позволить себе в настоящий момент лишиться такого специалиста, как я.
— Что, видимо, вполне соответствует действительности, — с легкой улыбкой произнесла Вирджиния, — хотя человеку со стороны подобное заявление и может показаться несколько высокомерным.
— Я не занимаюсь убеждением человека со стороны, а всего лишь стараюсь довести до вас мысль о том, что, хотя «Вайнберг Раус» и принадлежит вам, управляю им я, и в этих пределах предпочитаю быть связанным с вами в точно такой же степени, как и вы со мной. Ну как, на таких условиях поработаем вместе еще пять лет? Договорились?
Она кивнула.
— Договорились. И спасибо вам.
— Добро, — кивнул Ингрэм и, задержавшись на пути к двери, обронил через плечо: — Все это можно обрисовать и иными словами, близкими к нашим практическим целям. Хорошие и крепкие саженцы, которым сделан умело подобранный привой, — это мы с вами, и перед нами открывается обычный пятилетний период, в течение которого нам предстоит показать, из чего мы сделаны.
Не успела она даже рта раскрыть, как Ингрэм Эш ушел. И все же теперь он оставил ее чуть более обнадеженной… стоящей на более прочной, чем доселе, почве.
Через пару дней Лизель сдержала свое обещание помочь Вирджинии разобраться с перепиской по виноградному хозяйству. Она составила список стереотипных начальных и заключительных фраз деловых писем, продиктовала несколько вариантов запросов и ответов, которыми Вирджиния могла бы затем воспользоваться в качестве образцов, и на сей раз позволила хозяйке дома говорить по-немецки, воздавая экстравагантную похвалу каждой ее правильно построенной фразе, сколь бы короткой она ни была. Лишь незадолго до своего ухода девушка несколько умерила тон и запросто проговорила:
— Ну что ж, на сегодня хватит. Ингрэму не следует надеяться на чудеса. — И, перейдя на английский, поинтересовалась у Вирджинии, где он находится.
— Где-то в полях, — ответила та. — Они там все пропадают с утра и до вечера, привозят тонну за тонной свежей земли и укладывают ее вокруг виноградников.
— Ах да, укладка новой почвы, — понимающе кивнула Лизель. — Значит, это должно быть где-то на верхней террасе и, возможно, на «полке». Каждый год надо где-то укладывать свежую землю, поэтому они и чередуют плантации. — Она сделала паузу, чтобы рассмеяться. — Это настолько тяжелая работа, что в здешних краях даже сложилась присказка, дескать, наши мужчины женятся только лишь для того, чтобы жены, разбрасывая землю из своих заплечных мешков, одновременно кормили ею и своих мужей! А вы, когда увидите Ингрэма, попросите его отвезти вас — ну, скажем, сегодня вечером — к нам в «Драхенхоф», чтобы познакомиться с Ирмой. Моя сестрица очень хочет встретиться с вами.