— То есть вы взяли на себя функцию защиты прав Лизель?
— Они сами возложили на меня эту функцию, и это не могло оставаться без ответа!
Пол кивнул — медленно и задумчиво.
— Возможно, так оно и есть. Хотя я не вполне уверен в том, что, поссорившись с этими людьми, вы оказали Лизель или Крису большую услугу.
— Именно это они мне и сказали, — неохотно признала Вирджиния. — И Ингрэм тоже…
— Ингрэм Эш? — резко переспросил Пол. — Вы и его записали в число своих союзников?
— Пыталась, хотя он и не проявил особого энтузиазма. Но зато я рассчитывала на вашу поддержку.
Пол улыбнулся.
— Возможно, у них все и так образуется, и на почве родительской оппозиции пышным цветом расцветет юная любовь.
Когда они вышли из ресторана и вернулись к машине, Пол показал ей светящийся циферблат своих часов.
— Последний паром уже ушел, так что нам придется воспользоваться мостом, который расположен ниже по течению.
— Это в Карлинсбаде, в десяти километрах отсюда, да? — спросила Вирджиния.
— Да, к чему надо прибавить еще десять километров возвращения по противоположному берегу, — кивнул он. — Впрочем, какое это имеет значение? Ведь это же наше с вами время, не так ли?
На небе появилась запоздалая луна, и в какой-то момент, заметив ее, проплывающую сквозь толщу облаков, Вирджиния не удержалась от восторженного восклицания.
Пол притормозил машину, съехал с дороги и остановился под сенью вездесущих подстриженных лип, от которых исходил резкий сладковатый запах. Он, в ленивом жесте подняв руку, сорвал с ближайшей ветки молоденький зеленый листок. Аккуратно разглаживая его на своем колене, Пол заметал:
— Вы не слышали — есть такое местное поверье, предписывающее любой ценой не допускать, чтобы на тебя упал такой листик?
У Вирджинии внезапно перехватило в груди… от воспоминания.
— Вы имеете в виду, что если он упадет на вас и прикрепится к какому-нибудь месту, то вы станете… уязвимым, да?
— Именно так — уязвимым перед любым видом оружия, которое изберет против вас ваш враг, — добавил Пол.
— Да, я слышала. Своими корнями это поверье уходит в легенду о Зигфриде.
— Получается, что оно пережило несколько веков, — сказал Пол, смахивая листок с колена. Спустя некоторое время он спросил:
— Скажите, почему вам так страстно хочется, чтобы Лизель не упустила радости своей первой любви?
Вирджиния продолжала смотреть в сторону реки.
— Ну, мне просто кажется, что никто не должен быть лишен этой радости, тем более когда ее предлагают. Вы не согласны?
— Знаете, если судить по тому, что вы рассказали мне о себе, можно предположить, что и вы когда-то были в таком же положении по отношению к своим родителям, в котором сейчас оказалась Лизель.