— Что делать, Уинстон? Прошлой ночью я — точнее, Джи-Джи — убил кого-то. Он взбешен против меня. Взбешен как черт. Он собирается свести счеты со мной, ударить больнее. Пока он не знает, что со мной делать. Он видит все, что делаю я. Я вижу все, что делает он. Это как игра в шахматы с самим собой. — Джейми вытер пот со лба, затем в отвращении отвел свою окровавленную руку.
Уинстон взял тряпку и передал ее Джейми.
— Прошлой ночью он не расквитался со мной, — сказал Джейми. — Он намеревается сделать это, Уинстон. Вполне серьезно.
— Ты уверен? — спросил Уинстон. — Кажется невероятным, чтобы он причинил тебе вред. Ведь вы вместе с ним делите одно пространство. Самое худшее, что он может сделать, — это запугать тебя или заставить почувствовать скверно.
— Но он безумен. Становится безумнее с каждым днем. Вы видели, каким он был прошлой ночью, когда мы жгли этот дом. Он был не в себе. Казалось, что им овладел дьявол. И он радовался этому, был на верху блаженства. Убивать младенца… Господи, Уинстон, что мы сотворили прошлой ночью?
Уинстон встал и пошел к клетке с мышью, словно хотел, чтобы не видели его лица. Отломил небольшой кусочек печенья и просунул его между прутьями решетки. Его голос дрогнул, когда он сказал:
— Мы делали то, что нам говорили боссы. А они делают то, что говорят им их боссы. Никто ни о чем не заботится. Каждый выполняет свою работу, получает свой порошок… Черт с ним, Джейми! Хочу, чтобы ты пошел со мной сегодня вечером. Постарайся не покрывать лицо краской. Будет трудно, возможно, будет больно, но постарайся. Сегодня я возьму тебя с собой. Хочу показать что-то важное.
Уинстон подошел к двери, опустился на колени и прижался лицом к щели между дверью и полом. Убедившись, что за дверью никого нет, он заговорил едва слышным голосом, не глядя на Джейми.
— Не мы одни такие, — сказал он. — Есть другие. Мы долго ждали, чтобы что-то предпринять. Ты встретишься с ними. Сегодня вечером, если не будешь наносить краску на лицо. Ты увидишь, что означает свобода… Кто ее олицетворяет.
Джейми на мгновение утратил дар речи. Мысль об организованном сопротивлении столь же взволновала, сколько испугала его.
— И еще, — добавил Уинстон, глядя теперь в глаза Джейми, — важно, чтобы ты не раскрывал тайну местонахождения хрустального шара.
Джейми удивленно поднял брови:
— Как вы…
— Заметил его несколько дней назад в твоей комнате. Что бы ты ни делал с ним, не возвращай его братьям Пайло и не признавайся, что он у тебя. Ты не думаешь, что Джи-Джи признается?
— Ни в коем случае. Он ему слишком нравится, это его любимая игрушка.