Дженнифер всем своим существом ощущала эмоции, разыгрывавшиеся на сцене. Наблюдая за спектаклем, она чувствовала руку Марка, лежавшую рядом с ее рукой, легкое прикосновение его бедра. Время от времени они обменивались взглядом или улыбкой. Каждый раз при этом желание Дженнифер усиливалось все больше.
Несмотря на сомнения, высказанные Марком вчера вечером, казалось, он получает удовольствие от спектакля. Во время антракта, выпив небольшой бокал вина, чтобы охладиться и успокоиться, Дженнифер поддразнила приятеля: «Признайся, ты доволен».
— Только под пытками, Мордашка, — рассмеялся Марк, зная, что она права, но не желая сдаваться без боя.
— Ты привык ненавидеть оперу, но тебе нравится сегодняшнее представление. Я уверена.
— Говори потише, ладно? — пробормотал Марк, оглянувшись вокруг. — Я должен поддерживать свою репутацию категоричного ненавистника оперы.
— Хорошо, я промолчу, — сказала Дженнифер, взяла Марка за руку и слегка пожала. — Не хотелось бы разрушить твой имидж неотразимого мачо.
— Клубника, — перебил ее Марк.
— Теперь ты говоришь о ягодах?!
— Клубника, — повторил он, не обращая внимания на ее замечание. — Помнишь, вчера в ресторане «Мовенпик»? Там было множество десертов из клубники. Давай заглянем туда после спектакля и что-нибудь съедим.
— Конечно. Готова поклясться, что после театра большинство наших коллег захотят что-нибудь перекусить…
— Нет, никакой толпы. Только мы вдвоем, Джен. Тебе это подходит?
Дженнифер нашла это предложение чрезвычайно привлекательным, но постаралась ответить ровным тоном:
— Конечно.
«Как хорошо снова находиться рядом с ней» — поймал себя на мысли Марк. Он чуть было не высказал это вслух, но вовремя спохватился. Такого рода замечание могло снова внести напряженность в их отношения.
После театра они выпили кофе и съели клубничный пирог с сыром, и что-то, исчезнувшее в последнее время из их отношений, снова ожило — искренняя забота друг о друге. Прошло много времени с тех пор, как они последний раз просто смеялись над шутками и весело проводили время друг с другом — без внутреннего напряжения.
Наконец около двух часов ночи Марк попросил официанта принести счет.
— А завтра мы снова вернемся к реальности, Мордашка, — вздохнул он.
Странно, но она ничего не ответила, рассматривая с непонятным выражением лица скатерть на столе.