- Вино? - предложил Тин.
- Какое? - поинтересовалась я, и, не дожидаясь хозяина, приступила к ужину.
- Кахтанское осеннее.
Я скривила нос. Нет, осенние вина я не любила, пусть Кахтанское княжество и изготовляло лучшие вина, но они казались мне слишком сладкими и крепкими.
- Есть ещё летнее.
- Летнее буду.
Нам принесли новый кувшин, Тин разлил вино по бокалам.
- За вас, моя прекрасная гостья, - сказал он тост. Я ухмыльнулась.
- За вас, мой добрый хозяин, - ответила я ему в тон. Тин усмехнулся не менее ехидно и залпом осушил свой бокал.
- Как её звали?
- Кого? - не понял Тин и так же приступил к ужину.
- Даму, чьи вещи я так бессовестно раскидала.
- К чему этот вопрос? Мы расстались уже давно, и она не вернётся.
Тин ничем не выдал своего удивления, только движения ножа и вилки, стали более агрессивными. Как будто не мясо режет, а разделывает только что убитую животину.
- Если тебе неприятна эта тема, можем поговорить о погоде, - мой голос был приветлив, как и полагалось при непринуждённой светской беседе. Не в тишине же ужинать. Скучно.
- Нет, но мне казалось, что ты не желаешь говорить об этом.
- Стала бы я тогда спрашивать. Нет, было неприятно, что вы предлагали мне кровать, в которой побывала не одна ваша любовница и не горю желанием возвращаться туда, но сейчас мне просто любопытно.
- Любопытство не лучшее качество для молодой леди, - уже веселее произнёс Тин. - Раллита. Её имя Раллита.
- Она не местная? - поинтересовалась я.
- Южанка.
- Говорят, дамы из тех земель весьма... раскованы, - подобрала я культурное слово.
- Да, поэтому наши отношения закончились очень быстро.
Я опустила голову, скрывая предательскую улыбку.
- Что? - возмутился Тин.
- То есть та верёвка, что лежала под подушкой, не твоя?
- Моя, - важно кивнул он, а я едва не поперхнулась. Тин протянул мне бокал с вином.
- Ты... ты связываешь своих любовниц? - всё-таки спросила я, кое-как справившись с дыханием.
- Нет. Это было что-то вроде эксперимента, на что она была готова пойти, чтобы остаться.
Беззаботный тон этого мужчины меня поражал!
- И?
- Меня не интересуют покорные и согласные на всё женщины, - сухо закончил Тин, разливая остатки вина по бокалам.
- А ты не думал, что она любила тебя и была согласна на всё, чтобы доставить тебе радость? - изумилась я подобной жестокости.
- Нет, Дарина. То была не любовь, а похоть. Её в Жахнаре в достатке.