– Да не то чтобы не хватает, просто наездники обмолвились, что им не удастся заработать на этих играх, якобы у соперников сильные драконы. Тёмное брюхо самая молодая особь среди троих, и я хочу если не выиграть, то занять достойное место на ней.
Я почувствовала лёгкое касание на губах.
– Плохая рахуша, выигравшая Осенние игры, неопытный наездник, едва не загнавший дракона и вышедший в лидеры, честно, я думал ты придёшь последней, а секс с тобой – это нечто нереальное, – прошептал он мне на ухо. – И много у тебя ещё талантов?
– Если мы решим нашу проблему, то у тебя будет возможность это узнать.
Доргу снял с моих глаз повязку, удостоверился, что Тахи в них нет.
– Дон говорит, что знает.
– Да, мне он тоже предложил убить себя, – вздохнула я. – Но есть проблема, даже две: первая – я ему не верю и пойти на такой риск не могу, и вторая – в том месте, где сейчас заключена Таха, не то что убить, покалечить себя довольно затруднительно. Я никогда не бывала в психиатрических клиниках, но знаю об этом точно.
Доргу лёг рядом, и я положила голову ему на плечо.
– А кто этот Дон такой, что ему известны подобные вещи?
– Мой давний, очень давний друг. Сын шамана племени в Крайних землях, где я родился. Его отец видел сына рядом с собой, но Дон никогда не станет сидеть на одном месте. Он ушёл из племени, путешествовал сначала по Крайним землям, потом перебрался в Нохна. Я решил последовать его примеру и тоже уехал. Вот только если изворотливый ум Дона не даст ему пропасть, то мне пришлось тяжело. В Нохна не любят выходцев с Крайних земель.
– И он помог тебе?
– Да, помог. Поехали домой, рини.
– Домой? – усмехнулась я. – Моё изгнание в Роху закончилось?
Доргу помолчал некоторое время и это меня напрягало.
– Слоу доволен твоими занятиями, говорит, что ничего не понимает, и говоришь ты полный бред, но рахуши меняются на глазах. Они тебя уважают.
– Не могу поверить, что Дина купила мне го, – сказала я, обнимая торс Доргу ногой. Он задумчиво провёл по ней рукой.
– Почему? Эли, ты действительно не понимаешь, Роху это не просто место расположения рахушь и то, что Роху одна семья не моя прихоть. Ты отличаешься от остальных рахушь, а я не знаю, как объяснить, но как только на твоём плече появилось клеймо, ты стала их семьёй.
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – фыркнула я, приподнялась и посмотрела в серьёзные тёмные глаза.
– Твои предыдущие рахуши ненавидели меня независимо от клейма, и ладно я, не знала правил и прочей ерунды, но здесь, Шаха, она рахушей была не первый день, признанная лучшей и Зихку, и наставниками, каждый день выслушивала нападки со стороны своих «сестёр», молчала и шла в свой дом, чтобы проснуться утром и продолжать улыбаться этим сукам. А ведь они не скрывали своего отношения. И в твоём Роху, Дара открыто ненавидит меня и при каждом удобном случае рассказывает, как ты её трахал. А ты говоришь семья, бред собачий! – всё больше и больше горячилась я. – Только на секунду представь, встань на моё место. Не в Роху, пусть и твоё наказание и было жестоким, но день ото дня слушать от какой-то рахуши, которую купил твой безумный брат, что ты, мой любимый мужчина ради которого я готова на всё, трахаешь её, как она ждёт тебя, чтобы доставить удовольствие, потому что я не так хороша как она… это… это очень больно, – прошептала я. – Тебе не понять, ты никогда не был и не будешь на моём месте, но просто представь, что мной владеет другой и ты об этом знаешь, знаешь, что он был во мне точно так же, как только что был ты, но ничего не можешь сделать. Только знать и терпеть.