Внутри у него был покой. Он чувствовал, что эль умер. Его дряблое тело неведомым образом распалось, рассосалось... Гуля свободна. На миг Афанасий увидел лицо Гули. Она лежала на ковре у себя в комнате, привалившись боком к двери, чтобы не могла войти рвущаяся снаружи мама. Лежала и, как он в небо, смотрела на потолок, где нежно желтело пятно от протекших соседей. И ей было хорошо.
Танец вышел на берег, нежно склонился над цветами, точно желая полюбоваться ими, и... сожрал самый красивый цветок В нем опять проснулся гурман.
Глава двенадцатая
РЕМОНТ ЛЮБВИ И КОРАБЛЕЙ
Корабли тонут не сразу. Вначале дают мелкую течь. И люди хамеют не сразу — вначале позволяют себе робкие хамские вылазки. И любовь исчезает не сразу — вначале где—то возникает мелкая поломка. Поэтому нужно ремонтировать любовь при первой трещине, или ремонт выйдет очень дорогим
Кавалерия
Из нырка Афанасий вернулся пустым. Он хотел поскорее увидеть Гулю, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. В Москву он отправился вместе с Улом. Улу поручили проверить зарядную закладку на «Краснопресненской». «Зарядка», спрятанная в ограде зоопарка, разладилась и барахлила. На прошлой неделе вместо того, чтобы наполнить энергией
нерпьРузи, она окончательно ее разрядила Хотя Рузя — это Рузя. Недаром про него говорили, что он способен сломать даже то, что сломать вообще нереально, например цельносварную кувалду.
В Москву Ул с Афанасием ехали на электричке. Был тот час дня, когда в город составы вдут полупустыми. Напротив них помещался дядечка в модной шапочке «халти,›› на которой сбоку болтался забытый ценник. По непонятной причине Ул и Афанасий показались ему достойными доверия, и он стал ругать свою жену. Говорил, что у нее не все дома. Она способна пойти на пять минут в аптеку за зеленкой и вернуться домой через неделю, потому что по дороге в аптеку ей придет в голову, что зеленка делается в Перми и там она, значит, дешевле. По этой причине ее супруг совсем издергался не зная, какая гениальная мысль осенит его благоверную в следующую секунду и где она в результате этой мысли окажется.
Ул с Афанасием слушали с интересом. Один примерял на место этой жены Яру, а другой — Гулю. Улу не верилось, что Яра будет так бегать, а вот Афанасий испытывал беспокойство, хотя, конечно, шапочка «халти›› могла и преувеличить. Например, из рассказа шапочки следовало, что как жена она еще терпима. Умела ставить чайник и знала, что картошка при разрезании не должна быть синей и иметь цветные прожилки.
Когда мужик замолчал, Афанасий в утешение рассказал ему историю о парне, которого бросила девушка. Парень уехал за город и скорее для самоуспокоения, чем по призванию, устроился гравировать таблички на кладбище. И вот года два спустя бывшая девушка приехала хоронить дальнего родственника, вышла из автобуса и чудом не получила разрыв сердца. Перед ней тянулся целый рекламный ряд — лучшие работы гранитной мастерской. Кресты, надгробия, плиты — многие десятки самых реалистичных образцов. И на каждом памятнике были ее фотография, фамилия и имя.