Себастиано, чтобы его спасти, были напрасны.
— Скажи-ка, а кто этот Тревисан? — спросила я Доротею, когда мы возвращались с обеда в нашу келью.
— Массимо Тревисан - очень уважаемый член Совета Десяти. Многие в нем видят следующего прокуратора. Или возможно следующего дожа*. Однако Альвизе считает, что Тревисан стремится на должность старейшины. Так зовутся самые высокопоставленные и важные советники дожа, которых осталось совсем немного.
Альвизе говорит, что у них в руках настоящая власть. Сам дож, по сути дела, мало высказывается, его должность больше как представительная. Старейшины определяют настоящую судьбу республики, они собираются большим Советом правительства и говорят дожу, что ему следует делать. — Она пришла в восторг. —
Массимо Тревисан не только очень богат, но и, должно быть, хорош собой. Его торжества очень любят, пол Венеции дерется, чтобы быть приглашенными на торжество. Я нахожу милым со стороны Альвизе взять меня с собой.
(*Дож (итал. doge, от лат. dux — «вождь, предводитель») — титул главы государства в итальянских морских республиках — Венецианской, Генуэзской и
Амальфийской. Прим.перев.)
Ага. Постепенно у меня появлялось лучшее представление. Речь шла о политической борьбе за власть. Альвизе хотел сделать так, чтобы кто-то другой завладел постом правления. Возможно, сам лично.
— Альвизе тоже в политике? — спросила я.
— Не он, а его отец. Который так же в Совете Десяти, и, насколько мне известно, хотел бы стать Старейшиной.
С этим все последние неясности исчезли.
— Мне нужно идти на исповедь и потом на мессу, — сказала Доротея.
— А куда ты идешь на самом деле? — спросила я.
— Конечно же, покупать маску.
— Я с тобой, — сказала я.
— Исповедоваться? — сомневаясь, спросила она.
— Нет, за маской.
— Зачем тебе нужна маска?
— Мне нравятся маски, и я всегда хотела себе одну.
По правде мне хватило и одной, которая виновна во всех моих несчастьях и которая теперь покоится в моей сумке в будущем на дне Гранд-канала. Вместе с моим iPod.
— Я знаю прекрасный магазин масок, — сказала я.
— Я тоже, — ответила Доротея. — Это совсем рядом, прямо за Базиликой.
Хорошо получилось, так как мне не нужно было убеждать ее в том, чтобы она пошла туда со мной. Втайне я надеялась, что встречу там, по крайней мере, Барта и смогу провести с ним экстренную беседу.
После обеда вместе с Доротеей мы выбрались, преследуемые мечтательным взглядом парня по имени Эрнесто, который служил стражем у ворот и пономарем в
Сан Закаррия. Доротея объяснила мне, что это не нормально, если девушки благородного происхождения гуляли одни. Везде в городе орудовали карманники и другой дурной сброд, а иногда торговцы рыбой учиняли такое бесчинство, когда видели особенно красивых светловолосых девушек.