– Интересно, о чем таком интересном здесь у нас можно думать? – пожала плечами продавщица.
– Ну, думать можно о чем угодно, не только о том месте, где в данный момент находишься… Скажите, а почта у вас тут есть? – спросил он и тут же подумал: «А зачем мне – письма посылать опасно».
– Есть – на соседней улице, – ответила продавщица. – Сестра моя там работает.
– Одна?
– Большую часть года одна, но ей сейчас студент один помогает, по фамилии Голодрыга. Придурковатый.
– Почему придурковатый? – удивился Н.
– Он все время все путает, письма не туда складывает, и сестре потом приходится сортировать заново. Говорят, его зимой из института чуть не выгнали. Такие вот у нас молодые кадры растут…
Н. с трудом уложил продукты в огромную авоську и на всякий случай связал ручки бечевкой. Можно было, конечно, купить и проигрыватель, но прилагаемая к нему фонотека явно была неудовлетворительна. Вот если бы кантаты Баха или, для смеха, вагнеровский «Летучий голландец»! Впрочем, оперу эту он знал назубок, да и на всякий случай привез с собой партитуру.
Авоська оттягивала руку, плетеные ручки врезались в ладонь, и он остановился, чтобы обернуть их носовым платком. Во время этой операции его заметил из милицейского окна сержант Васька.
– Товарищ капитан, идите нашего ученого смотреть.
Капитан Меринос, вытаскивавший из толстого веснушчатого указательного пальца занозу, чертыхнулся, воткнул в многострадальный палец еще и иголку, выматерился, извлек иголку, воткнул ее в лацкан милицейского кителя и затопал наконец по крашеному полу в направлении окна.
– Этот? – удивился он. – Старый какой-то. Седой. Похоже, он не опасен. Какой-то побитый жизнью…
Немного отдохнув, H. продолжил свой путь к дому. Тем временем в милицию прибежала запыхавшаяся продавщица.
– Ну, спросила, чем он занимается? – осведомился о выполнении своих инструкций Меринос, снова принявшийся поддевать иголкой кончик занозы.
– Спросила.
– И что же он делает?
– Думает.
Тут Меринос подцепил-таки занозу и, скривившись от боли, вытащил ее.
– Тттвою мать, – сказал он занозе и потом, после паузы, подвел беседе итог: – Нет, все-таки он опасен.
Н. тем временем подходил к границе своего участка. Границей этой служила колючая проволока, тремя рядами натянутая между вбитыми в землю нестругаными деревянными столбиками. Н. мог бы поклясться, что еще несколько часов назад, когда он уходил, забор стоял заметно дальше от дома. Он прошелся вдоль забора, но никаких следов, что столбики переносили, не было. Померещилось? Или кольцо колючей проволоки сжимается само?