— Ты ведь уже думала об этом.
— Да, у меня были похожие мысли. Я пыталась найти информацию в легендах индейцев. Там есть описание божества Макичи, что очень отдаленно напоминает тебя.
— «Очень отдаленно» — здесь ключевые слова, — покачал он головой. — В этих легендах правды не больше, чем в изображениях. Ты видела, какой хобот они пририсовывают мне?!
Я накрылась ладонями, и он снова засмеялся.
— Просто поверь мне на слово, ничего похожего на правду! — сказал он, сотрясаясь от хохота.
— Я ни о чем таком не думала! — сказала я, не поднимая головы.
— Прости! — он даже не попытался сдерживать улыбку. — Меня забавляет, когда ты краснеешь.
— Наслаждайся последними моментами, я уже начала привыкать к твоим шуткам.
— Тогда берегись! — прищурил он глаза. — Наслаждаться я люблю по полной программе!
Наш дружный смех наполнил салон автомобиля, и когда мы успокоились, я спросила:
— Так ты божество огня или дух природы?
— Наверное, если вкладывать в слово «божество» тот смысл, что обычно вкладывают в него люди, я определенно божество. Хотя называть нас можно как угодно, от этого смысл не меняется. Мне больше нравится считать нас представителями стихий.
— Значит, ты не сам огонь, а его, так сказать, ответственное лицо?! — вопрошала я.
— Верно, — улыбнулся он.
За окном проносился бесконечный лес, словно абстрактная декорация к фантастическому фильму, в котором я оказалась в главной роли. Я вспомнила, как еще с утра мы сидели под деревом и Илай с горечью в глазах сказал: «В какой-то момент мне действительно показалось, что если я уйду, то будет лучше. Потому что есть вещи, очень сложные вещи, которые я не могу изменить…»
Огонь и вода… Я повернулась к Илаю с вопросом, из-за которого мое сердце сорвалось с места.
Он помрачнел, под скулами загуляли желваки. Машина замедлила ход и остановилась у обочины. Илай повернулся ко мне и поправил прядь волос.
— Хочется смотреть на это как на вопрос, на который мы найдем ответ… Я верю, что найдем. А проблема в том, что есть кое-кто, кому очень не нравится, что мы вместе, — в его голосе сквозила печаль.
Всё, что я хотела видеть перед собой, — его лицо, хотела купаться в сияющих глазах, растворяться в объятиях и чувствовать жар внутри, когда он целует меня. Для меня не имело ни малейшего значения, нравится ли кому-то наш союз. Я желала его любви больше всего на свете, Илай нужен мне как кислород.
Он взял мое лицо в ладони и придвинулся ближе, вроде бы задумываясь, а стоит ли, а потом поцеловал. Его опять нежные пальцы нырнули в волосы, словно в океан цвета золотистой корицы. От него восхитительно пахло, так что щекотало в груди. Столь знакомый жар начался с приятного, согревающего тепла, затем словно моя собственная температура стала стремительно расти, а я начала закипать. Илай рывком отпрянул от меня. Я открыла окно и подставила лицо холодному ветру, делая глубокие вдохи.