Она царственно радовалась подаркам и говорила спокойные умные фразы, вечные и прозрачные, от которых и технарь, и игрок заряжались страстью к емейлам и факсам и благодарили за озарения, «которые помогли».
Она не любила бедных и в этом смысле не любила встреч со своими однокурсниками, многие из которых боготворили ее, но любила молодых, взгляд которых обжигал и щекотал ей лицо, как ветер из экстремальных широт. С ними она царила особенно старательно, обожая набрасывать абрис их окрыления и, если впоследствии начинался полет, также встречалась в кафешках и забегаловках, заменяя некачественный зеленый чай на кипяток, а плохую еду – на обычное крошение серого хлеба, чтобы имитировать соучастие в действии под названием «дружеский ужин».
Помимо строгости, царственность ее обреталась также в умении не замечать всего того, что было недостойно ее внимания, даже если речь шла о болезненных и неприятных обстоятельствах.
Он знал и всегда бесился от этого качества.
Что она сейчас хочет? Показать, что пренебрегает его попытками порвать с ней, как недостойными не то что уважения, а простого внимания. Показать, что его гульба с Майклом, которая не то что не скрывалась, а демонстрировалась ей, ни капли не задела ее? Что ее не волнует ни пьянство, ни разгул, ни измена, ни перспектива лишиться его? Ее не волнует, что он так терзается, пьет, разрушает себя из-за нее, он, уже немолодой, с плохой наследственностью, рвущий живот на работе ради нее и ее бессмысленных кож, сытой возможности умничать и вот так вот хлопать глазами?!
Никакой ответ не ложился гладко.
Почему ты испортил мне отпуск в Другом Городе?
Потому что ты испортила мне жизнь.
Плохой ответ. Его он произносить не будет. Пафосно, слишком общо.
Потому что я больше не хочу с тобой жить, мне больше нечего с тобой делать.
Ну, так и не делал бы, не ехал, а то поехал, и с телефоном нашкодничал, а теперь, после драки, чего разглагольствовать-то?
Справедливо.
А я затем и поехал, чтобы тебе все испортить, и я не поленюсь все тебе испортить дальше, если ты…
Если я что?
Во-первых, угроза демонстрирует бессилие, во-вторых, непонятно, что просить…
Он устал перебирать. Говорить сам с собой. Рассердился, расстроился.
Ты, как всегда, выиграла и, как всегда, проиграла, – ответил он. Выиграла потому, что страдала меньше меня, и я, выходит, сам себя наказал. А проиграла потому, что постоянно мучаешься сильнее обычных людей и, во многом, потому что ты нас очень обидела.
Вас, обычных людей?
Ее черная токая бровь взмыла вверх и замерла почти посредине белоснежного лба. Чем же?