– А я и не прошу вас это скрывать, – заметила я, – просто продолжите расследование, внесите в протокол все, что мы вам рассказали, и начните наконец действовать по обстоятельствам.
– Беспорядок, – закачал головой майор. – Какие-то мелкие журналистишки учат меня, как надо работать.
Майор еще немного побурчал по этому поводу, но дальше упорствовать уже не стал. В конечном итоге, признав мою правоту, он, скрипя зубами, согласился продолжить расследование. Здоренко отлично знал, если я что-то пообещала, то непременно это сделаю, а появляться на страницах газет в образе монстра ему явно не хотелось. Вот так вот мы и нашли компромиссное решение.
Майор велел привести к нему в кабинет Виктора и, как только тот появился на пороге, сопровождаемый молоденьким конвоиром, строго произнес:
– Ну где там твой «маяк»? Давай, определи нам местоположение того парня.
Виктор немного растерянно посмотрел на Здоренко и развел руками. Я же пояснила майору:
– Для этого ему нужно забрать из машины аппаратуру.
– Ну пусть забирает, – пробубнил в ответ Здоренко и поплелся назад к своему крутящемуся креслу.
Я, стараясь не демонстрировать майору своей радости от того, что все получилось, с потаенным торжеством наблюдала за его действиями. С одной стороны, Здоренко явно хотелось послать меня куда подальше, и он бы непременно это сделал с превеликим удовольствием, если бы не одно «но», а именно – мои слова относительно журналистских выводов, что появятся на основе наших слов и с нашей подачи. С другой стороны, майор, конечно, понимал, что права именно я, настаивая на продолжении расследования и доведении его до логического конца. Согласиться же со всем сразу майору мешала его гордость, которую мы то и дело задевали, беря на себя смелость выполнять то, что входит в обязанности его самого и его отдела. К тому же Здоренко просто не привык подчиняться, особенно женщинам.
Пока я обо всем этому думала, а Здоренко пытался поудобнее расположиться в кресле, в дверь постучали, и едва только майор дал согласие войти, в кабинет влетел один из его подчиненных и прямо с порога возмущенно заявил:
– Я так больше не могу работать. Разговаривайте с ней сами, она меня совершенно не слушает.
– Кто она? – не понял Здоренко.
– Да задержанная ваша… Как там ее, Широкова, кажется, – припомнил мужчина. – Истеричка какая-то.
При этих словах майор улыбнулся и, посмотрев на меня, произнес:
– И где вы только откопали эту обделенную интеллектом секретаршу?
– Если вы имеете в виду Марину Широкову, – слегка обиделась я на это высказывание, – то хочу напомнить о том, что мы с ней давние подруги. И, несмотря на всю ее импульсивность и излишнюю эмоциональность, она очень хороший и умный человек.