Детей Имоджин, Эдмона, Рика, Эдоард брал с собой на приемы, рассказывал, показывал, учил, как его когда-то отец, как сейчас учат маленьких принцесс. Со старшим сыном он этого сделать не смог. Может, и зря. Но выбора не было. И рос его ребенок кое-как.
Алисии до него не было дела, Джайс – чего уж там, старый друг тоже был по уши занят. Государство – ноша тяжкая. Если кто-то хочет подставить плечо, тяжести хватит на всех.
И все же, все же…
Джес – умный талантливый мальчик. Ну как он мог не разглядеть такое в своей семье?
Нет, что-то тут нечисто.
Август Брокленд посмотрел на Тариса Брока.
– Тарис, я тебя, наверное, опять отправлю путешествовать.
– Далеко?
– К Лилюшке.
– Господин барон!
– С чего такое страдание в голосе. Ты вроде о ней добром отзывался?
– Да не в том дело. Лилиан Иртон – чудесная женщина, замечательная хозяйка, умница, красавица. Но добираться туда в сезон штормов?! Я с прошлого-то раза чуть живой.
Август фыркнул:
– Ладно. Сам понимаешь, дочку я без помощи и защиты не оставлю.
– Да у нее там отряд вирман!
– И что с того? Возьмешь почтовых голубей, все я понимаю, но кто захочет – доберется. Да и ты ей сможешь помочь. Ты говорил, управляющего она выгнала?
– Даже собраться не дала. В единый вечер выкинула за ворота.
– Моя кровь…
Тарис не спорил. Всем известно – для каждого отца все лучшее у ребенка от него, а все худшее – от тещи.
– Так вот. Я письмо напишу, денежку передам, а ты останешься и поможешь ей управляться с Иртоном. Да и у короля надо получить приглашение.
– Как скоро мне собираться?
– Дней через десять.
Тарис обреченно вздохнул. Но куда деваться…
Август ухмыльнулся в бороду:
– Да ладно. Доберешься до Альтвера. А из Альтвера уже и в Иртон.
Тарис печально вздохнул, понимая, что поездки не избежать.
Ганц Тримейн графиню порадовал:
– Ваше сиятельство, это работорговцы. Как я понял из допроса, они не первый раз сюда приходят.
– Потому нам так легко удалось их взять.
– Ну да. Расслабились, не ждали подвоха.
Лиля кивнула. Что есть, то есть. Практически все раны, которые она зашивала или перевязывала – поверхностные. Только парочка колотых. Толкового сопротивления работорговцы оказать не успели. И жалеть их совершенно не тянет.
– Большую часть ваши люди перебили, но кое-кто важный остался. Ваше сиятельство, вы знали, что боцман на одном из кораблей имел родственника в Ручейке?
– Я подозревала, что у них был сообщник, но не знала точно, кто. Кто-то из старост.
– Так чего бы проще. Взять всех и пытать, – пожал плечами Ганц. – Хотя это и сейчас не поздно. Ваше сиятельство, по утверждению этого сообщника…