Жизнь невозможна без черных полос, о них знает каждый, однако в своем пессимизме мы забываем, что есть и другие времена — когда все складывается как нельзя более удачно. Именно таким остался в памяти Уильяма этот вечер. Балу-маскараду на борту крохотного тихоокеанского парохода, разумеется, далеко до размаха знаменитых карнавалов, но Уильям большего и не просил. Этот вечер принадлежал к числу тех немногих, которые хочется продлить навеки, и они действительно длятся бесконечно, время там течет иначе. Ты будто попадаешь в сцену из шекспировской комедии — и чувствуешь себя там абсолютно как дома. На час-другой завеса исчезает, являя бессмертную красоту, дружбу, любовь и безрассудство во всем их великолепии, — во всяком случае, для романтической натуры. Разумеется, для душевного подъема имелись вполне объективные причины: Уильям находился там, где давно мечтал побывать, ему предстояло захватывающее приключение, он был влюблен, его избранница, даже если и не отвечала ему полной взаимностью, улыбалась ласково, а на корабле царила дружеская атмосфера, рожденная иллюзорным пассажирским братством, и Уильям с готовностью на нее откликался. Однако дело было не только в этом. Уильям слишком долго пробыл самим собой и никем более, а теперь он не просто ушел в отрыв, оказавшись посреди бескрайнего океана, но и перевоплотился в клоуна, то есть стал уже не настоящим Уильямом Дерсли. Практически совершил побег.
Дебют состоялся за ужином. Салон-ресторан пестрел флажками и разноцветным серпантином, задающими нужный тон для дурачества и фарса. Почти все уже собрались, и появление Уильяма встретили аплодисментами — первыми на его памяти. Судя по овации, талант мистера Дерсли к перевоплощению стал для всех неожиданностью, и мистер Дерсли, в свою очередь, был весьма польщен. Терри еще не пришла, но двое соседей по столу уже сидели на местах — миссис да Сильва превратилась в испанку, украсив себя мантильей и гребнем, а мистер Канток (путем несложных манипуляций со смокингом, жилеткой и воротником) — в священника.
— Отлично, мистер Дерсли! — воскликнул он своим забавным фальцетом. — Превосходно! У меня тоже вроде недурно. Я всегда так делаю — затрат никаких, а эффект налицо. Помню, на маскараде перед прибытием в Александрию мне сказали, дескать, так нельзя. Особенно возмущались мисс Уотсон и миссис Бейтс. Я спросил, почему бы нет. А они мне: «Потому что у нас есть настоящие священники — мистер Рейнольдс и мистер Фальк». «Но ведь они не носят сутану», — возразил я…
Мистер Канток погрузился в воспоминания.