Отвращение Адели к себе длилось ровно до того момента, когда Джек преподнес ей картину Реба. Она ждала Адель в его квартире, поставленная на мольберт. Полотно вставили в покрытую густой резьбой раму из светлого дерева и перевязали красной лентой из органзы. На бронзовой табличке, укрепленной внизу на раме, было выгравировано: «“Возлюбленная” — Ребен Зил».
Это была Адель, вне всякого сомнения, но Адель, которую сама она никогда не видела, глядя на себя в зеркало. Адель, которую никогда не видел и Уильям. Она всегда позировала для Реба, лежа на боку, одна рука закинута за голову, другая прикрывает тело якобы из скромности. Однако художник каким-то образом поймал ее состояние после близости с мужчиной, показал женщину, все еще пребывающую в истоме, которую приносит только близость с любовью всей жизни. Это было примитивно. И потрясающе. И выдавало с головой.
Рассматривая картину отчасти с гордостью, отчасти с ужасом, Адель догадалась, почему Реб пристально следил за ней у Симоны. Он не хотел писать женщину, которую она демонстрировала ему, лежа на кушетке. Он хотел увидеть другую сторону ее натуры: Адель, которая вела опасную жизнь, Адель, которая светилась изнутри, когда находилась рядом со своим любовником. И он уловил это и более того.
— Ее никто не должен видеть, — ахнула Адель. И никто не увидит. Если кому-то понадобится свидетельство ее неверности, это было бы явное доказательство.
Картина очень беспокоила Адель, словно некое предзнаменование. До тех пор пока она существовала, ее репутации и браку грозила опасность.
— Я буду хранить ее для тебя здесь, — пообещал Джек. — Ее никто, кроме меня, не увидит.
— И всех остальных, кого ты сюда приведешь.
Он предостерегающе взглянул на Адель, как бы говоря, что она перешла запретную черту.
— Я поверну ее к стене.
Если он хотел таким образом успокоить Адель, то ошибся. Она заметила, что нет на земле женщины, которая не захотела бы посмотреть, что изображено на полотне.
Тогда Джек начал злиться.
— Нам придется рискнуть. В любом случае она твоя, делай с ней что пожелаешь. А если когда-нибудь захочешь забрать ее, только попроси.
Адель знала, что он говорит правду. Несмотря на все свои недостатки, Джек обладал определенным кодексом чести, который не нарушал. Он сохранит для нее картину до конца времен или пока она не попросит ее, что случится раньше.
Вскоре после написания картины отношения между Джеком и Аделью стали портиться. Она поняла, что медовый месяц закончился, что она не в силах поддерживать интенсивность и напряжение их романа. Отношения были очень яркими, а она — крайне эмоциональной в отличие от Джека, которого считала хладнокровным. Она понимала, что у него, вероятно, есть другие женщины, но он настаивал, что даже если это и так, его чувства к Адели от этого не страдали, она была особенной.