Ночь в «Восточном экспрессе» (Генри) - страница 4

Адель быстро перебрала возможные варианты: дочь, любовница, вторая жена, домработница?.. Не тот номер?

— Могу я поговорить с Джеком Моллоем?

— Конечно. — Отсутствие интереса в голосе говорившей убедило Адель, что эмоциональной привязанности тут нет. Тогда, видимо, домработница. — Скажите, пожалуйста, кто его спрашивает?

Обычный вопрос, никакой паранойи.

— Передайте ему, что это Адель Расселл.

— Он знает, по какому поводу вы звоните? — Опять рутина, а не допрос с пристрастием.

— Знает. — В этом она была уверена.

— Одну минуту.

Адель услышала, как собеседница положила телефонную трубку. Шаги. Голоса.

Затем Джек:

— Адель. Как это мило. Давно тебя не слышал.

Ее звонок нисколько его не взволновал. Тон у него был сухой, приятно изумленный, дразнящий. Как всегда. Но теперь, по прошествии всех этих лет, он не воздействовал на нее, как когда-то. В то время Адель считала себя совершенно взрослой, хотя это было совсем не так. Все принимаемые ею решения до самого конца были незрелыми и эгоистичными. Если честно, она начала взрослеть по-настоящему, когда осознала, что мир не вращается вокруг Адели Расселл и ее потребностей.

— Мне пришлось дожидаться удобного времени, — ответила она.

— Я видел некролог Уильяма. Сожалею.

Три строчки в газете. Любимый муж, отец и дед. Цветов не приносить. Пожертвования на его любимую благотворительность. Адель расправила ладонь на письменном столе и посмотрела на обручальное кольцо и кольцо, подаренное на помолвку. Она по-прежнему их носила. Она по-прежнему была женой Уильяма.

— Я звоню не просто так, — произнесла Адель, постаравшись придать голосу деловитость. — Я звоню насчет «Возлюбленной».

Последовала пауза, пока Джек переваривал услышанное.

— Разумеется, — ответил он. Тон был легкий, но она почувствовала, что Джек удручен ее беззаботностью. — Что ж, она здесь. Я сохранял ее для тебя со всей тщательностью. Она ждет тебя. Ты можешь забрать ее в любое время.

Адель была почти уязвлена. Она-то готовилась к битве.

— Хорошо. Я кого-нибудь пришлю.

— О!.. — В голосе Джека прозвучало подлинное разочарование. — Я надеялся увидеть тебя. Хотя бы угостить ужином. Тебе понравилось бы место, где я живу. На Джудекке…

Неужели он забыл, что она там уже была? Не мог. Никак не мог.

— Я уверена, понравилось бы. Но, боюсь, я больше не летаю.

Теперь все это для нее слишком утомительно. Ожидание, неудобства, неизбежные задержки рейсов. За многие годы она увидела почти весь мир и теперь не испытывала потребности обозревать еще какие-то его уголки.

— Всегда есть поезд. «Восточный экспресс»… Помнишь?