– Это бриллианты, оптические бриллианты, – снисходительно пояснил Док. – Впрочем, я уверен, вы знаете, что цена оптического, то есть цветного бриллианта на порядок выше обычного. Голубые карбункулы и красные гранаты, положим, не столь уж большая редкость, но вот этот, сиреневый, – он небрежно подтолкнул камешек кончиком указательного пальца к Ибрагимову – абсолютный раритет, и цена ему… Цены ему не сложить… Прошу заметить, уважаемый Равиль Ренатович, все камни с абсолютно одинаковым весом и достоинством – в сорок карат. Огранка классическая, семигранная. Наши мастера предпочитают почему-то именно ее, полагая, и не без оснований, что классическая огранка лучше всего раскрывает и подчеркивает достоинства оптического бриллианта. Впрочем, наши мастера прекрасно владеют техникой и современных огранок типа «сердце», «принцесса» или «звезда».
Алмазные и золотые шахты – главный источник доходов нашей компании. А эти бриллианты – подарок нашей фирмы лично вам. В залог, так сказать, будущего плодотворного сотрудничества. Я вложился в свои три минуты и вынужден раскланяться. – Откровенно паясничая, Док отвесил Сейфулину низкий поклон. – Вот моя визитная карточка – в ней контактный номер телефона. Полагаю, что в будущем мы будем связываться напрямую и решать наши проблемы без посредников. И, надеюсь, следующая наша встреча будет более длительной и содержательной.
Док развернулся на каблуках и уверенно, но неторопливо зашагал к выходу. Ошарашенный Сейфулин даже не попытался его задержать.
«Хороший понт – страшнее пистолета, – удовлетворенно отметил Док, усаживаясь на заднее сиденье арендованного «бентли». – Впрочем, не такой уж дешевый получился понт. Весьма недешевый. А глазенки-то финансового воротилы загорелись. Еще как загорелись! Ха… А если бы этот сукин сын знал, что у меня в загашнике большой мешок подобных стекляшек? Кондрашка бы его не схватила? Нет, жлобы от инсульта не сдыхают. Но ради гребаных камушков он положил бы пару сотен, а то и тысяч человеческих душ на алтарь алчности. И глазом бы не моргнул».
Сейфулин между тем все еще пребывал в состоянии ступора, не в силах оторвать взгляд от волшебной игры разноцветных огоньков на гранях драгоценных камней. Наконец вздрогнул, решительно тряхнул головой и тиснул еще одну кнопку под столешницей. Распорядился сурово:
– Кацмана ко мне, со всеми прибамбасами, и мухой, мухой…
Затем бережно сгреб камни в крохотную кучку и прикрыл зачем-то листом бумаги. Приказы хозяина выполнялись незамедлительно и беспрекословно, потому уже через полчаса в кабинет робко вошел сутулый, ссохшийся старичок в старомодных роговых окулярах и с потертым портфельчиком под мышкой.