– О… – Местный авторитет грустно закатил белки, густо подкрашенные желтой краской африканской лихорадки цу-цу-гамуши. – Нету Гомеша. Зарезали, суки, еще три года назад.
Слово «суки» он произнес почти на чистом русском, с легким присвистом.
– Допрыгался, значит. Ну… туда ему и дорога. – Денисов тем не менее сморщился досадливо. – Но парень был неплохой. Главное – проворный, умный и… И преданный. Таких мало. Послушай, Сантуш, а кто может мне его заменить? Мне очень нужен толковый малый. Плачу хорошо – ты знаешь. И долю свою получишь от наводки.
Старик озадаченно поскреб затылок длинным восковым ногтем.
– Ну-ну, колись быстрее, – подстегнул Дед. – У тебя наверняка есть подходящая кандидатура.
– Да, есть, – решился абориген. – Савимбо его зовут. Работает в баре «Амбасадора» официантом. Он ученик Гомеша. Тебе подойдет.
– Вот и хорошо, только ему пока ни слова – удавлю, если вякнешь. – Денисов вынул из кармана трубочку долларов, бросил ее на столешницу перед однофамильцем легендарного, но покойного президента страны, с которым сам Брежнев целовался взасос, допил содержимое своей бутылки, поднялся решительно. – Все, пошли. Всем горячий привет!
Он взмахнул на прощание кулачищем: «Но пасаран!» – и твердой походкой зашагал на выход. Уже в такси вытер пот со лба, пожаловался горестно: «Старею, устал. Нужно поспать. Завтра у нас трудный день. Прием у королевской семьи! И этого Савимбо нужно сделать, он нам очень пригодится».
Дед смежил набрякшие веки и тотчас отрубился – словно топором по башке тюкнули. В номер отеля его пришлось тащить двум дюжим носильщикам из обслуги отеля. Денисов так и не проснулся в момент транспортировки, зато утром, ровно в шесть ноль-ноль, он постучал в номер Дока, уверенно распахнул дверь и… Док спросонья протер глаза, зевнул и… обомлел в очередной раз. Воистину постоянные трансформации Деда оставались для него непостижимой загадкой.
Белоснежный парадный мундир капитана первого ранга! Золотое шитье, золотые погоны, золотые аксельбанты, кортик с золотой рукоятью. Все в золоте! Дед искрился огнями и мерцал, словно новогодняя елка. Но более всего поражало обилие наград на могучей груди. Ордена и медали всех стран и народов плотными рядами теснились слева. Справа бриллиантовыми искрами сияли разнокалиберные звезды, среди которых и величиной, и обилием алмазов, рубинов, изумрудов выделялась одна – восьмиконечная. В каждой петлице – по разноцветной орденской ленточке. На галстуке – еще две золотые звездочки, густо усеянные россыпью драгоценных камней.
– Ни хрена себе. – Док обалдело мотнул головой. – Дед! А, Дед!? А у тебя на ж… наград нет?