Вскоре к особняку коменданта — новому деревянному зданию с широкими окнами и красной черепичной крышей — подкатил автомобиль.
Циммер уселся впереди, рядом с шофером и закурил.
— Куда? — спросил шофер, молоденький солдат, только этим летом надевший форму. — В комендатуру?
Циммер кивнул и задымил сигаретой. Конечно, нужно сначала заглянуть в комендатуру, посмотреть, что там делается, не пополнилась ли тюрьма за ночь какими-нибудь важными типами, как идут дела у следователей, на месте ли переводчица?
Может статься, что после встречи с полковником Оксана, с его особого разрешения, не выйдет сегодня на работу, и без нее придется трудновато. Но, пожалуй, комендатура потом. Есть неотложное дело, его он сможет решить только с Носке.
Около штаба карательной дивизии стояла целая шеренга машин, были тут даже бронетранспортеры. Позади дома танк с длинной пушкой, которая торчала из башни как незажженная сигара.
«Что-то многовато транспорта. Не совещание ли у полковника?» — подумал Циммер и пожалел, что заранее, еще вчера, например, не предупредил Носке о крайней необходимости увидеться с ним лично. Циммер уже хотел было приказать шоферу повернуть назад, но любопытство пересилило.
«Ну и что, если совещание? — рассуждал он. — Посижу с офицерами, послушаю, о чем идет разговор, узнаю оперативную сводку из района военных действий в зоне Буян-озера».
Полковник был на месте. Циммер попросил офицера-штабиста доложить начальнику гарнизона о себе. Через несколько минут офицер вернулся, раскрыл обитые коричневой кожей двери кабинета.
— Пожалуйста!
Носке был не один. Перед ним навытяжку стояли два офицера: обер-лейтенант и капитан.
— Капитан! — В голосе Носке звучал металл. — Еще раз проверьте готовность артиллерийского дивизиона. За тридцать минут боя вы должны выпустить по расположению партизан две тысячи тонн снарядов. Понятно?
— Будет сделано, господин полковник.
— И не забудьте о прицельности! Чтобы партизаны не обижались, что мало им послали подарков, — не удержался от шутки полковник.
Циммер усмехнулся. Ага, значит, Носке все-таки в добром расположении, а это обещало откровенный разговор, как там говорится у русских, по душам.
— И прицельность будет, господин полковник, — заверил артиллерист.
— Если так, действуйте. Хайль Гитлер!
— Хайль! — дружно подхватили офицеры и, щелкнув каблуками, вышли из кабинета.
Полковник кивнул Циммеру на кресло.
— Прошу!
— Благодарю, господин полковник, — сдержанно сказал Циммер, — я думал, у вас совещание, военный совет.
— Совет военный был, уже закончился. Мы все трезво взвесили, оценили, прикинули. Две тысячи тонн металла обрушатся на бандитские головы. Недурной фейерверк мы им устроим! Болото Комар-Мох станет грандиозным кладбищем! Клад-бищем!..