А если Мастер Хаос блефует? Но как это проверить?..
— Чик, ты там как?
Я выскочил из комнаты, прокатился по паркету и затормозил у входной двери. За ней кто-то стоял.
Бух-бух! — в дверь постучали.
— Чик, ты жив? Чё ты молчишь?
Из комнаты выглянул Цербер.
«Сматываемся?» — было написано на его мордахах.
«Сейчас же», — ответил я при помощи мимики.
— Чи-ик? Чик? — доносилось из-за двери. — Он не отвечает.
— Может, спит? — Другой голос.
— А может, он вернулся? — С ехидцей.
Небольшая пауза.
Потом:
– Децербер , ты там?
Так и хотелось ответить: «Да, конечно! Выломайте дверь и убейте меня, пожалуйста». Но я сдержался.
И они начали выламывать дверь.
Я покамест побросал в вакуумный пакет всю еду, которую нашёл в холодильнике. Негусто, но хоть что-то.
Сбегал в комнату и откопал в завалах внутри шкафа инструменты: отвёртки-отмычки, кусачки-пассатижи. Память о моём воровском детстве. Тогда инструменты делали на совесть, и за прошедшие годы с ними ничего не случилось. Прихватив ещё «Главного врага запахов», я сказал Цербу:
— Чувак, за мной.
Я открыл окно, выбрался на карниз. Цербер прыгнул ко мне на руки — я чуть не свалился с карниза: весила эта псина, как полная бочка радиоактивных отходов. И пахла соответственно.
— Ты что это придумал? Ну-ка слазь.
Я сбросил его на карниз. Цербер приземлился на четыре лапы. Для своего веса он был чертовски проворен.
Я вытащил фон и позвонил Вельзевулу.
— Дец?
— Они там. Одного я вырубил, но другие его хватились. Выламывают дверь. Они пока не дотюкали, что меня нет в квартире.
— А где ты?
— На карнизе. Мы тут с Цербером — не могу же я бросить животинку.
— На карнизе напротив твоего окна?
— Ну конечно. Я-то без проблем спущусь по пожарной лестнице, а вот у Церба могут возникнуть проблемы.
— Я подхвачу вас. Ждите.
И он отключился.
«Ждите».
Мы ничего не можем сделать, разве что сигануть вниз. Мы пролетим несколько сот метров, весело и с ветерком, а потом нас размажет по асфальту. Переспективка, а?
Приходилось ждать…
Входная дверь засопела — она сопротивлялась копам, как могла.
Раздалось пронзительное «пииу», а вслед за ним — треск. Копы пустили в ход пушки. Они палили по двери сгустками энергии и раздирали её на куски, точно какую-нибудь подушку. Щепки, как пух, разлетались в разные стороны. Я не видел этого, но очень живо представлял.
Если Вельзевул не подоспеет вовремя, придётся отбиваться. Но сколько их там? И вызвали ли они подкрепление? И как мне отбиваться от толпы вооружённых убийц? Кусаться и лягаться?
Я посмотрел вниз: где-то вдалеке, в сотне этажей под нами, серым ручейком бежал тротуар. Белёсый пар окутывал его, дороги, мобили, жителей — ничего не рассмотреть. Может, у подъезда остановилось пять-шесть ментовозок и из них, как семена из бешеных огурцов, выпрыгивают копы, забег