Что сердцу дорого (Парыгина) - страница 28
Между тем Зуев уже подготовил металл к разливке, в последний раз снял черпаком светло-оранжевый шлак, ввел присадки. Андрей и Вадим достали из прокалочной печи нагретые ковши. Зуев обвел сосредоточенным взглядом стоявшие в ряд опоки, чистую площадку перед ними, заливщиков с ковшами в руках и нажал кнопку подъемного механизма. Печь начала медленно крениться. Андрей подставил свой ковш и ждал. Вадим стоял чуть в стороне, напряженно сжимая рукоятку. Наконец Андрей отошел, и Вадим шагнул к печи.
— Не торопись, — снова предупредил мастер.
Усилием воли Вадим подавил волнение. Алая струя плавно текла из печи, и Вадим чувствовал, как тяжелеет в руках ковш. Все. Струя оборвалась. Вадим пошел к опокам, подгибая в коленках ноги. Кажется, он очень медленно наклонял ковш — струи все не было. Ага, вот. Сталь брызнула, и Вадим, вздрогнув, выровнял ковш, но тут же вновь накренил, и сталь спокойно пошла в горловину, заполняя форму.
— Есть у тебя сноровка, есть, — одобрительно сказал мастер, когда заливка была окончена.
Они стояли близко от печи — волны горячего воздуха шли из раскаленного ее нутра. Но ни мастер, ни Вадим словно не замечали этого и не догадывались отойти в сторону. Лица у обоих были потные и довольные.
— Будет из тебя толк, это непременно. Металл — его ведь чувствовать надо. Сколько ты ни учись, а не чувствуешь металла — проку не будет. Нет, не будет, — сердито повторил Петр Антонович, будто с ним спорили.
Вадиму хотелось что-то ответить мастеру, но он не успел: в дверях показался директор завода. С ним шли какие-то незнакомые люди. Из глубины цеха навстречу им кинулся Минаев.
— Рядом с директором — министр, — вполголоса сказал мастер.
Министр выглядел просто: невысокий, худощавый, лысоватый, с бледным утомленным лицом; пристально глядели окруженные морщинками глаза.
— Пройдемте, модельное отделение посмотрим, — суетливо пригласил гостей Минаев.
— Незачем туда ходить, — возразил министр. — Кустарщина и здесь видна.
— Мы многое сделали за три года, — осторожно вставил директор.
— Кое-что, но не многое. Темпы не те.
Остывающие опоки накаляли воздух. Полный, страдающий одышкой директор завода, расстегнув пиджак, колыхал на груди рубашку, начальник главка поминутно вытирал носовым платком потное лицо.
— Что, жарко? — обращаясь к нему, спросил вдруг министр.
— Жарковато, Вениамин Викентьевич, — виновато признался начальник главка.
— А вам? — министр обернулся к литейщикам.
— Не без этого, — сказал Вадим.
— Может быть, пройдем в кабинет? — предложил директор.
— Мы-то с вами пройдем, — согласился министр. — А они? — он кивнул на литейщиков. — Ведь они здесь останутся…