Тихий шорох, неуловимый, точно дыханье утреннего ветерка, заставил Лизаньку и Щура обернуться. Легкий крик изумления, вырвавшийся у Лизаньки, и тихое восклицанье Щура раздались почти одновременно: стена — глухая, казавшаяся безнадежно прочной стена, — исчезла. Там, где раньше была стена, теперь чернело полутемное пространство, уходившее так далеко, что самый острый взгляд не смог бы проникнуть в него до конца.
Громов, окончательно проснувшийся, встал, расправил широкие плечи и очень серьезно сказал:
— Чорт возьми, вот это жилплощадь! По сколько же это сажен на брата?
Ответа не было. Щур сосредоточенно молчал, а Лизаньке, затаившей испуг, было не до расчетов площади.
И вдруг в глубине пространства вспыхнул свет.
Пространство оказалось длинной анфиладой комнат, отделенных друг от друга сводчатыми арками. Вдоль стен стояли различные приборы, назначение которых было довольно трудно определить. Большинство из них было снабжено антеннами комнатного типа, напоминавшими рамочные, только гораздо больших размеров.
Громов, а за ним и оба его спутника, двинулись вперед. В одной из ближайших комнат они нашли шкаф, оказавшийся при ближайшем рассмотрении шахтой небольшого лифта. В шахте остановился подъемник, в котором стояло большое блюдо. На блюде дымилось кушанье — зеленоватая волокнистая масса, издававшая пряный запах. В одно мгновение Громов извлек блюдо из лифта.
— Вот это кстати, — воскликнул он. — Не знаю, для кого это приготовлено, но совершенно убежден, что мы нашли это блюдо первые.
— А чем есть? — спросила Лизанька. — Они забыли подать вилки…
«Они» — это, очевидно, относилось к невидимым обитателям неведомой планеты.
Щур, не слишком заботившийся о надлежащей сервировке, извлек из кармана перочинный нож и, подцепивши им несколько волокнистых макарон, отправил их в рот.
Лизанька и Громов вопросительно уставилась на Щура, у которого, в буквальном смысле слова, трещало за ушами.
— Ну? — в один голос спросили Лизанька и Ванька.
— Вожьмите глажа в руки, дурачье, — с набитым ртом сказал Щур, — што же вы не шамаете? — Вку-у-шно… и похоже на спаржу.
— А ну, Лизанька, — сказал Громов.
Через несколько минут блюдо опустело. Щур, дожевывая последний кусок, резюмировал общее впечатление:
— Хорошо, братцы, но мало!
Громов, прошедший взад и вперед по анфиладе комнат, подошел к лифту и начал внимательно разглядывать его устройство.
— Я вот что думаю, ребята, — начал он. — Ведь этот лифт соединяет нас с другими этажами здания. Жалко, что он такой маленький…
Щур посмотрел, прищурив глаза, на Ваньку, а затем, как бы сравнивая размеры, перевел глаза на подъемник.