Я шумно вздохнул. Всё, все мои домыслы о том, что я всего лишь нафантазировал себе страсти-мордасти нечеловеческие и что пора со спиртным завязывать, с грохотом и дребезжанием покатились под откос.
— Вы простите — хмуро глянул на Игоря Ивановича я, пытаясь пальцем остановить глаз, который реально начал дергаться — Я в теософии не силен, не смогу сразу определить кто вы, и как вас на самом деле звать.
— Вот в том и есть главная беда сегодняшнего человечества, что многие знания утрачены или просто потеряны — печально сказал Игорь Иванович, или как там его зовут на самом деле — То, что про меня и моих братьев забыли — это ничего, мы к этому привыкли, но ведь и отца нашего вы тоже забыли, а вот это беда, и беда ужасная.
— Чему учили, то и помним — буркнул я.
Игорь Иванович осуждающе покачал головой -
— И чем для вас это кончилось? В чьи лапы вы попали?
И вот тут меня как будто что-то отпустило, словно морок развеялся, который меня незаметно окутал.
— А в чьи лапы я попал? Надо заметить, что они мне ничего плохого не сделали — с вызовом произнес я — Наоборот, все очень даже неплохо складывается.
— Вы так полагаете? — хозяин кабинета поудобнее устроился в кресле — А потом?
— Мне интересно то, что происходит здесь и сейчас — уточнил я — А что будет потом… Да какая мне разница, я во все эти страсти про Высший суд и прочее такое вообще-то не верю. Вот скажите мне — там и вправду что-то есть?
'Черт, какую статью можно забабахать!' — проснулся во мне журналист. Конечно это никто не напечатает. Скажут, что чернуха, фуфел, совсем исписался и посоветуют попробовать поработать с желтой прессой. Опять же, хозяева посмеются…
— И не подумаю вам ничего рассказывать — совершенно неподобающе для своего положения фыркнул хозяин кабинета — Не хватало только этого еще.
— Ну вот — я торжествующе улыбнулся — Стало быть, нечего вам сказать.
— Совет — Игорь Иванович нахмурился — Мне говорили, что вы довольно дерзкий и непредсказуемый человек, но все-таки постарайтесь держать себя в руках, по крайней мере в моем присутствии. Да и в целом помните, что смирение — есть добродетель.
— И еще надо подставлять другую щеку, после того, как по первой хлопнули — ухмыльнулся я — Не мой случай. Вы уж извините, но это не по мне.
— Скажите, а вас совершенно не смущает то, с кем вы говорите? — неожиданно спросил Игорь Иванович, при этом в его глазах явно читалось совершенно искреннее любопытство, он совершенно не пытался напугать меня этой фразой.
— Вы в контексте предыдущей беседы или так, вообще, в мировом масштабе? — уточнил у него я.