Садись, Катюха.
Мишаня расстелил на песке свою кожанку, усадил девушку. Катя прижалась к его плечу.
— Миша, расскажи мне все. Я ничего никому не скажу. Я стекла во дворе закопала, никто не найдет. Ты только скажи мне, что это было? Что это за ампула была? — тихо попросила девушка.
— Молчи, — оборвал ее Мишаня. Он опрокинул Катерину на песок.
Послышалась легкая возня. Катя вдруг захрипела, отчаянно заколотила ногами.
— Пусти! — вырвавшись, закричала она. — Ты что? Ты чуть не задушил меня!
— Не могу-у, — так же отчаянно закричал Мишаня. — Не могу!
Тут же из темноты на них прыгнули две фигуры. Послышались приглушенные хлопки — один, второй…
* * *
Катина мама не находила себе места. Непонятная тревога все сильнее сжимала сердце. С чего бы? Кажется, наоборот, неделя безумного напряжения закончилась. Мишка наконец прорезался. Значит, не бросил Катюху. Поможет. Он как-никак из органов. А у них там рука руку моет, дело известное. Но тревога не отпускала. "Ну что? Чего ты? — успокаивала себя Галина Афанасьевна. — Мишка звонил днем. Сейчас одиннадцать вечера. Что могло за несколько часов случиться?
Ничего. Утром встану, сразу сбегаю позвоню".
Галина Афанасьевна все ходила кругами вокруг телефонного аппарата. Она категорически запретила себе звонить в Новгород из дома. Но тут телефон вдруг сам разразился пронзительным звонком.
— Галина Афанасьевна? — спросил незнакомый мужской голос.
— Да, — выдохнула женщина.
— Я от Миши.
— Случилось что-нибудь?
— Вам нужно выйти из дома и немедленно позвонить Кате.
— Да что слу…
— Тихо, не кричите! Пока ничего не случилось. Просто вы должны сейчас же с ней связаться. Из дома звонить нельзя, ясно?
В трубке послышались короткие гудки. Галина Афанасьевна быстро сунула ноги в стоптанные туфли, схватила плащ, кинулась в прихожую. Когда она распахнула дверь, из темноты лестничной площадки в квартиру шагнули двое мужчин…
Труп Галины Афанасьевны обнаружили через два дня. Женщина сидела в домашнем халате и тапочках перед включенным телевизором. Вскрытие показало, что она умерла от острой сердечной недостаточности.
Галина Афанасьевна напрасно боялась звонить из дома — никто ее телефон не прослушивал.
Полковник Зверев сидел в кабинете районного прокурора Свиридова.
Прокуратура как-никак орган, осуществляющий надзор за исполнением законов.
Следовательно, сама должна быть под надзором. Полковник знал, чем порадовать душу законника. Главный прокурор района был человеком простым, незамысловатым.
Всяким заморским джинам и вискам предпочитал деревенский самогон да деревенское же сало с лучком. Бутыль ядреного, под пятьдесят градусов, первача, настоянного на зверобое, и заняла в данный момент свое заслуженное место на служебном столе Свиридова.