— Итак, ты актриса, — сказал он, уставившись на ее бюст.
— Да, — пролепетала Лорис в полубессознательном состоянии. — А ты тоже актер?
— Музыкант. Джаз-тромбон.
— О, и где ты играешь?
— В «Гранд Централ».
— Это джаз-клуб? — спросила она, пытаясь не показать свою некомпетентность.
— Нет, это станция.
Даже Лорис была знакома с нью-йоркской знаменитой «Гранд Централ Стэйшн», основная конечная станция метро и отправная точка нескольких его линий, но она не представляла, что там есть и ночной клуб.
— На нижней платформе, — пояснил он. — Ты знаешь, «Флашинг лайн»?
— Ты имеешь в виду, что играешь в метро?
— Да, начиная со следующей недели. Я буду играть на углу Пятьдесят седьмой и Пятой.
Это звучало так гордо, будто он собирался дебютировать в Карнеги-Холл.
— Один знакомый парень, тенор-саксофон, подался в рыбаки и продал мне свое место за пять тысяч баксов.
— Ты заплатил пять тысяч долларов, чтобы играть на перекрестке?
— Хей, это один из перекрестков в городе, — слегка обидившись, выстрелил Стив. — Это расписание. Мне повезло, потому что в Джульярде мы были в том же классе.
— О, — сказала Лорис. Она совершенно растерялась и не знала, что еще сказать.
— Пойду-ка налью себе выпить.
Пат, следившая за ними, поставила графин с недорогим вином, взяла два уже наполненных пластмассовых стаканчика и подошла с ними к Лорис.
— Что случилось?
— Я не знаю. Я… думаю, что оскорбила его.
— А что ты ему сказала?
— Я не могла поверить, что он действительно заплатил ни мало ни много пять тысяч долларов, чтобы играть на джаз-тромбоне на юго-восточном углу Пятьдесят седьмой улицы.
Пат рассмеялась. Подавая Лорис один из стаканов, она подняла другой и провозгласила:
— Добро пожаловать в чудесный мир шоу-бизнеса.
* * *
Кэл помедлил, вставляя ключ зажигания. Окурок сигареты, свисавший из угла его рта, тлел, создавая красное освещение в машине, припаркованной прямо напротив дома Пат. Усевшись в нее, уставившись на окна ее гостиной, он снова глубоко затянулся.
Пребывая в приподнятом настроении, он уже давно не чувствовал себя таким бодрым: длинная сухая передышка между спектаклями наконец закончилась. В нем пульсировало возбуждение, он был готов вернуться наверх и принять участие в вечеринке. Следя за фигурами, передвигающимися в двух ярко освещенных пространствах, ограниченных прямоугольными рамами, он заметил фигурку новенькой девушки.
Джулия Энн ждет его дома, напомнил он себе. Выбросив сигарету в окно, он завел мотор и стал осторожно выруливать свой «джип» с переполненной стоянки. Он никогда не оставался на вечеринки после их субботних собраний. А теперь, как никогда, он был полон решимости завершить сделку. Он не мог рисковать тем, что считал своим последним шансом.