— Подожди! — морщась от сигаретного дыма, лезшего в глаза и зацепив сигарету зубами, крикнула я. — Скажи, зачем тебе это нужно? На кой черт? — с младшим братом я избрала тон закадычной подружки.
Вряд ли тон на него действовал, но отчего-то Александр немного затормозил шаг. Соучастий в убийстве трех человек, подготовка четвертого… это вам не фунт изюма, это тяжесть, с которой четыре ступеньки преодолеть тяжело. — Саша, пока не поздно, надо послать ее подальше. Зачем тебе это все? Пока ты никого не убил… Федьку хоть пожалей, он вообще не при делах. Тела Хорских скоро найдут, их уже ищут в карьерах, выйти на вас дело часов или дней.
С Хорских и надо было начинать. Упоминание покойных танцоров остановило Александра тут же — он даже ногу на весу задержал.
— Федька проговорился? — спросил, не оборачиваясь, стоя ко мне напряженной спиной.
— Еще тогда, в пятницу, — кивнула я. — Помнишь, он предложил тебе «каблук» к «этим» скинуть? Я услышала и зацепилась. Потом менты мне карту дали, я по ней радиус очертила. В нем есть ваша деревня.
— Рената сказала, что ты ничего не помнишь, — все так же стоя лицом к двери, произнес парень.
— А ты ей верь, много она знает, ваша Рената. Лучше позвони и спроси, — что я делала все воскресенье утром? Я сидела в своей комнате и считала повороты.
— Она сказала, что ты ничего не помнишь, — упрямо повторил он.
— В пятницу, с испуга. А к воскресенью отдохнула и три часа над картой сидела, повороты считала. — В минуты отчаянья женщины врут особенно убедительно, каждая становиться Книппер-Чеховой и даже Станиславский не крикнет ей «не верю!». — Федьку спроси, он тебе скажет — о трупах в карьерах, я ему сама сказала. Спроси, спроси! Саша, вас ищут! И обязательно найдут. А она — выпутается. Подумай сам, сегодня я привезла в вашу деревню одежду. Ее мне дала мама. Перед отъездом я ей сказала куда направляюсь, меня видели здесь ваши соседи, ваша бабушка врать не станет. Вас найдут! В очерченном радиусе есть деревня Козлово, как думаешь, долго менты будут по округе шарить? А? Я их человек, они будут искать! — И крикнула: — Да, очнись ты, ради бога!! Еще не поздно!
Я захлебнулась словами, недокуренная сигарета давно выпала из губ и тлела под ногами. Повернувшийся, наконец, Саша рассматривал меня с самым угрюмым выражением лица.
— Она все равно тебя убьет, — выдавил в итоге на все мои реплики.
— Да. Она и вас убьет. Когда-нибудь. И эту истину, — свидетелей убирают, — она поняла давно.
Вот тут-то и прозвучали слова Станиславского:
— Не верю. Я тебе не верю.
— Ах, не веришь?! — хрипло и несколько истерически я хохотнула. — Да она вчера днем предложила мне работать на нее!! Сказала, — мне нужны такие люди как ты! Как думаешь, долго она делала выбор — вы с Феденькой или троюродная сестрица? Сутки, Саша, ей понадобились сутки! Ведь если бы я осталась рядом с ней, вас пришлось бы убрать. Когда-нибудь, рано или поздно, но мы бы встретились, и я опознала бы тебя по голосу. Рената не стала бы рисковать, жалость не ее стиль.