— Он что один в этом бабьем царстве крутится? — вредно вставила я.
— Нет, — нахмурился Туполев. — Не перебивай. Тебе просят конкретно присмотреться к женщинам. Изнутри и свежим взглядом.
— А сам-то твой Михаил к ним присмотреться не может? Он их уже вдоль и поперек знает!
Назар усмехнулся:
— Кутепов сын генерала и сам отставной полковник. Ему легче порядок в казарме навести, чем со своими дамами разобраться. Как бы я к Мише не относился, но он — солдафон и ретроград. У него к женщинам своеобразное отношение.
— Утилитарное?
— Примерно.
Работать с солдафоном домостроевцем мне как-то не шибко хотелось. И потому, беря паузу, я предложила:
— Кофе хочешь?
— Хочу, — кивнул Туполев, и я быстро смылась на кухню. Заправлять кофеварку и шевелить мозгами на свободе, так как пристальный взгляд Назара Савельевича моему мыслительному процессу никогда не способствовал. Родная мама Ирина Яковлевна зовет сынулю — Человек-Топор. А размышлять об убийствах под лезвием топора, согласитесь, малоприятное занятие.
Расставив на столике чашки с кофе, я уселось в кресло напротив и, придирчиво разглядывая гостя, спросила в лоб:
— А какой твой интерес в этом деле, Назар? Только дружеское участие или вы ведете совместный бизнес, и душевное нездоровье Михаила Петровича стало отражаться на делах?
Презрев два предложенных, подразумевающихся ответа, Туполев, как всегда, выбрал третий вариант. Исконно свой.
— В том, что произошло с Михаилом, есть и моя доля вины. Мы были знакомы с детства — наши отцы дружили. Даже когда лет двадцать назад генерала Кутепова перевели на Дальний Восток, продолжали хоть и редко, но встречаться. — Назар отхлебнул кофе, закурил и продолжил: — Генерал ушел в отставку, занялся бизнесом, крайне удачно, надо сказать. И после его кончины Миша стал единственным наследником огромного состояния. Кофе превосходный, спасибо, — отвлекся гость.
— Спасибо кофеварке, — кивнула я.
— Так вот. Миша всегда мечтал перебраться на «большую землю», мы уже начали вести переговоры, готовить почву, но тут… это было четыре с половиной года назад, убили моего отца… Ну, ты же все знаешь…
Знаю. Четыре с половиной года назад началась пресловутая вендетта, и первым в списке из семи покойников стоял Туполев Савелий Назарович, убитый Самоедом по ошибке.
— Знаю, Назар. Ты уехал, — мягко проговорила я.
— Да. Я был за границей и, хотя и предлагал Михаилу помощь в переезде, тот все же медлил. Ждал моего возвращения. А может быть, я был не слишком настойчив… — немного растеряно, пожав плечами, проговорил Туполев. — Михаил к тому времени уже продал свой бизнес компаньону…